Все за столом смотрят на меня, и я понимаю, что кто-то задал вопрос. Мое колено сжимает чья-то рука, и я подскакиваю. Смотрю вниз и поднимаюсь взглядом от кисти руки до плеча Ксандера, а затем сталкиваюсь с его озадаченным взором.
– Ты в порядке? – спрашивает он.
– Нет… да… мне просто нужно в уборную.
– Через те двери и направо. – Он встает и показывает мне, а потом целует в щеку. – Не сбегай через окно. Мы только добрались до самой скучной части, ты же не хочешь ее пропустить.
Я пытаюсь посмеяться, но ничего не выходит. Уборная приносит долгожданное облегчение, и я закрываюсь в одной из кабинок и силюсь осмыслить, что только что произошло. Ксандер думает, я богата. Думает, я из богатой семьи. Вот почему его отец так легко принял меня, когда узнал мою фамилию, а братья вели себя со мной на равных. Я всхлипываю и пытаюсь приглушить рыдания рукой.
– Глупые богатые парни, – рычу я, стараясь разозлиться: сейчас нельзя раскисать. Мне нужно с достоинством добраться до дома.
Когда я выхожу из уборной, то чуть не получаю дверью по носу: она распахивается так быстро, что я едва успеваю отступить.
– Извини, – бросает девушка, проносясь мимо. Она включает воду в раковине и начинает оттирать пятно на белой блузке. Когда я замечаю ее черную юбку, то понимаю: она, скорее всего, официантка. И она на грани слез.
– Ты в порядке?
– Мне на блузку брызнуло вино, и не думаю, что удастся его вывести. – Она трет сильнее, затем тянется к диспенсеру с мылом. – Босс отправит меня домой.
– Подожди, не надо мыла. Вот, у меня кое-что есть. – Залезаю в сумочку и достаю бутылочку с перекисью. У нас не часто пачкают кукол, но порой какой-нибудь ребенок с липкими руками или человек с кофе наносит урон. Это средство – чудо из чудес. Капаю перекись на ее блузку и промокаю бумажным полотенцем со стойки. – Только глянь. Волшебство!
Она рассматривает блузку и притягивает меня в объятия, но потом, вероятно осознав, что не стоит лапать гостей, краснеет и отстраняется:
– Простите. Просто… Большое спасибо!
– Это всего лишь перекись.
– Я все равно очень признательна.
– Была рада помочь.
Она в последний раз смотрит на свою чистую блузку:
– Мне лучше вернуться.
– Да, конечно.
Она уходит, и я прислоняюсь к кафельной стене. Ее «беда» немного отвлекла меня, но это было временное облегчение. Я должна выйти и лицом к лицу встретиться с тем, кто ждет меня за дверью.
Нужно выбраться отсюда. Я не смогу смотреть в глаза Ксандеру, когда скажу ему правду. Иду обратно в зал и чуть не врезаюсь в женщину с гарнитурой и клипбордом.
