Поэтому более реальным представляется использование антивещества в особых целях, скажем, для выделения энергии в ракетных двигателях, то есть там, где цена более или менее безразлична, гораздо важнее чистая эффективность. Подсчитано, что использование аннигиляции позволит слетать на Марс и обратно не за годы, а в течение нескольких дней. Тут еще немало неясностей, но принципиально проблема может считаться решенной – в отличие от самой большой загадки Вселенной, а именно практического отсутствия в ней античастиц.
Увы, за все время наблюдений Вселенной астрономы не обнаружили ни одного объекта, состоящего из антивещества. Не странно ли, если учесть, что по современной теории возникновения Вселенной – теории Большого Взрыва – такая асимметрия невозможна. Частиц и античастиц должно было образоваться поровну. Куда делось антивещество – непонятно, и его ищут. (Один из авторов, придерживаясь христианской веры, считает эту проблему несуществующей, поскольку Господь Бог, по его мнению, в какой‐то момент решил, что не испытывает особой нужды в антивеществе – типа, ну, не нравится оно ему!) Ищут с помощью БАКа, ищут пожарные, ищет милиция, пытаясь воспроизвести условия, существовавшие в первые мгновения после Большого Взрыва, все еще ищут на небе – совсем не исключено (считает другой автор, придерживающийся вольнодумных атеистических воззрений), что мы просто антивещество пока не обнаружили и где‐то за спиной Большой Медведицы оно и прячется. И там как раз и находятся Антимиры, который так волновали Андрея Вознесенского еще в 60‐е годы прошлого века. На Таганке спектакль «Антимиры» давно не идет, но вдруг он продолжает собирать стадионы в Анти-Таганке, в антимирах? Правда, он должен там называться наоборот – «Миры».
Живет у нас сосед Букашкин,
в кальсонах цвета промокашки.
Но, как воздушные шары,
над ним горят
Антимиры!
И в них магический, как демон,
Вселенной правит, возлежит
Антибукашкин, академик
и щупает Лоллобриджид.
Но грезятся Антибукашкину
виденья цвета промокашки.
Да здравствуют Антимиры!
Фантасты – посреди муры.
Без глупых не было бы умных,
оазисов – без Каракумов.
Нет женщин – есть антимужчины,
в лесах ревут антимашины.
Есть соль земли. Есть сор земли.
Но сохнет сокол без змеи.
Люблю я критиков моих.
На шее одного из них,
благоуханна и гола,
сияет антиголова!..
…Я сплю с окошками открытыми,
а где‐то свищет звездопад,
и небоскребы сталактитами
на брюхе глобуса висят.
И подо мной вниз головой,
