С пóдвывом, будто гармоника
Долго сползает с плеча,
Во тьме, на холме, в голове у громовника
Сипло кричит саранча.
Во мгле, на горе, в головне света серого
Дробно горит серебро…
Осокорь, осокорь, райское дерево —
Черное в сердце ребро.
Шуршащий гром почти замолк,
Столь нестерпимый человеку,
И чтобы дождик не замок,
Уже замкнули на замок
Огнем замощённую реку.
Прощай, прощеная зима
И запах смертного карбида,
Спускающийся на дома,
И ты, светящаяся тьма —
Мы свидимся, дева-обида.
Мы были блеском без тепла,
Мы были теплотой без тела,
Когда на западе блестела
Обледенелая пила
И птица в падении пела.
Теперь мы дождик на весу,
Зеленый снег шестиугольный,
И воздуха укол небольный,
