Парусник зелёный в небе
Вьётся, кружится, летит
Поцелуем хрупким Феба
И порхает, и парит.
Колдовство в той перламутре,
Словно гладью в нить прошло,
Ветром в лето так под утро
Два листочка унесло.
В паре трепетно раскинув
Изумрудных два крыла,
Куколку свою покинув,
Улетела навсегда.
В уникальном арабеске
Со скакалкою в руках
Лёгкой бабочкой по леске
Мчится с пластикой в руках.
Длинных ног воображенье
То маака-махаон
Руки – крылья на движенье,
Шик и блеск со всех сторон.
Завораживает с силой
С точностью в подскоках шаг,
С призрачной улыбкой милой
На устах горячий мак.
Бег от рабства за свободу,
Как любовь живых страстей
Мучит в кандалах природу,
Рвёт на множество частей.
Так расточек на дороге
Сквозь тяжёлый весь бетон
Пробивается, и ноги
Светлой бабочки как сон
С разворотом оттолкнутся,
За собою поведут,
И к природе обернутся,
И свободу ей вернут.
В танце лёгкости признанья
В споре бабочки с огнём,
Всё порхает, чтоб страданье
Промелькнуло в жизни днём.
Так воздушен, вдохновенен
Каждый шаг и взлёт волны,
В блеске звёздном откровенен,
Как сиянье в ночь луны.
Неподвластна страху дева,
Солнце алое зари,
Новой жизни на распеве
Предвещает в воле дни.
Бабочка порхает чисто,
Сон любви её живит,
Одержимо и лучисто
Звёздочкой она блестит.
Нет границ душе прекрасной,
Говорящих бурных волн,
В чувствах нежности бесстрастной,
Где любовью сон весь полн.
В том прыжке полёт к свободе,
Есть надежда в лучший день,
Чистота любви к природе,
Где в нетронутую сень
Парусник спешит зелёный
В перламутровых крылах,
Дай-то, Бог, не опалённый
В спорах с пламенем в свечах.
