— Как мы вчера рассказывали про наши приключения. Только какого черта ты не набил мне морду за подобную фамильярность?
— После такой-то анестезии? — улыбнулся Яромир.
Вацлав откровенно веселился, глядя на брата и секретаря.
— Вчера вечером я понял, почему Вацлав назначил тебя своим заместителем, Милан, — сообщил Стас. — Ты на редкость разносторонний человек. Вчера полвечера ты рвался поехать в Китай, полвечера ругался с Вацлавом, на чем свет стоит, еще полвечера пересмеивался с Яромиром, а оставшееся время призывал меня наладить производство ритуальных ножей для харакири.
— В Китай?.. Ах да, в Китай. Это же вы собирались в Китай, Яромир.
— Можешь говорить мне ты, я уже привык к этому.
— Но зачем ты собирался в Китай, убей, не помню! — посетовал Милан и выковырял-таки из салата кусочек огурца.
— Эликсиры, мой мальчик, — пояснил Вацлав. — Мы вчера полвечера пили за выздоровление Ромочки. То, что мы привезли из Трехречья и Московии, повлияло на Яромира чудесным образом. Может быть, ты думаешь, что все это время я занимался государственными делами? Нет, я лечил Ромочку. И, как видишь, он в полном порядке.
— Так что же ты не хочешь отпустить меня в Китай? — улыбнулся Яромир.
— Окрепни сначала. Вчера сделал пятиминутное объявление и запыхался.
— Я же сказал, что поеду после твоей свадьбы.
— Ты поедешь не раньше чем через год. Ты просто не знаешь, как утомляет дорога. Мы с Миланом катались полгода и очень рады, что, наконец, дома.
— Вчера Милан тоже рвался в Китай, — возразил Яромир.
Вацлав поморщился.
— Он просто думал, что это название соседней деревушки.
— Я не настолько тупой, — обиделся Милан.
— Да, а кто тебе сказал, что китайцы делают харакири?
— А кто?
— Японцы.
— Я думал, это рядом.
— Япония утонула в последнюю войну. Так что теперь, боюсь, ножи для харакири не найдут спроса.
— Какая жалость! А мы вчера так все хорошо придумали. Кстати, Вацлав, сколько половин бывает в целом? С ваших слов я насчитал уже четыре.
— А сколько тебе нужно?
Милан улыбнулся и сунул ранее извлеченный из салата огурец в рот. Яромир снова отвернулся. Он, безусловно, поздоровел, но смотреть, как Милан пытается позавтракать с похмелья, было выше его сил.
Вацлав вздохнул, встал и принялся массировать виски своего доверенного секретаря.
— Учти, Милан, я делаю это в первый и последний раз.
— Ты опять спасаешь мне жизнь.
— А что мне остается делать? Мне, почему-то кажется, что Лерочка предпочтет видеть тебя живым, а значит и Ларочка тоже. Мне проще тебя полечить, чем отвечать перед невестой. Вспомни, за что мы пили оставшуюся половину вечера.
