Через несколько минут все четверо сидели за обильно накрытым столом. Слободан разливал по бокалам вино.
— Я лучше выпью водки, если можно, — возразил Горислав. — В такую погоду просто необходимо погреться.
— А ты, Вацлав? — спросил Слободан. — Продолжаешь пить по своей оригинальной методе?
— Конечно. А чем она хуже других?
— А вы, молодой человек?
— Зовите меня Милан. А в вопросах выпивки я следую примеру Вацлава. В основном, из соображений лояльности и мелкого подхалимажа.
Слободан засмеялся.
— Помниться, на третьем курсе мы составили температурно-градусную кривую — когда что пить. У нас вышел один пивной месяц, месяцев восемь сухого вина, два месяца наливочек и один — коньячный. И знаешь, что делал все это время твой наставник?
— Что?
— Пил сухое за обедом и десертное после оного, ни мало не утруждая себя утомительными подсчетами. Хотя, нужно признать, в пивной месяц он отказался от десертных вин и разбавлял сухие водой.
После второй перемены компания повеселела. Горислав принял на грудь грамм триста водки и разговорился.
— Знаете, господа, в чем основная беда нашего общества?
«Опять», — с тоской подумал Милан.
— В том, что мы отказались от древних, проверенных временем традиций. Традиции старой церкви насчитывают уже почти три тысячелетия, а мы, поправ их, установили новые, только чтобы не признаться даже самим себе, что погрязли во грехе.
— Но современные традиции насчитывают уже более семисот лет, — возразил Милан.
— Нельзя называть традицией то, что основано на грехе. В старину вот государи были помазанниками божьими, они правили страной от имени Бога. А теперь? Король Яромир болен и слаб, и чтобы угодить брату, под видом покровительства науке, притесняет старую церковь, которая является по сути своей единственным источником наук и знаний.
— По-моему, никто церковь и не думает притеснять, — возразил Слободан.
— Официальную церковь — да. Но эта церковь прогнила насквозь. Она поет под дудку правителей. Церковь же должна быть выше государства. Священник говорит от имени Бога, и потому слова его важнее слов монарха, тем более узурпатора.
— Что же, по-вашему, король Яромир должен поддерживать тех, кто призывает свергнуть его с престола? — поинтересовался Дан.
— Он не должен вмешиваться в дела церкви. Если бы вы пострадали от гонений, как я, вы бы не задавали таких вопросов.
— А как вы пострадали?
— Я входил в группу Аскольда. Он тогда создал организацию, направленную на борьбу за права человека и возврат к общечеловеческим ценностям. Меня посадили на три года за антигосударственную пропаганду.
