В придорожной траве стрекотали кузнечики, затихая в приближении полуденного зноя. Еще Диля думала про семью старика, про фотографии, висевшие в комнате, про сына, работающего на руднике, и про того подлеца, который принес столько горя семье. Очень хотелось, чтобы справедливость торжествовала быстро и каждодневно.
В стороне от дороги появился вертолет. Он летел по каким-то своим делам, и вряд ли пилоты смотрели на девушку, возложившую усталые ноги на рюкзак. Но Диля села поприличнее и тут же услышала нарастающий шум. По шоссе ехал «КрАЗ» с контейнерами. Машина вначале шла на большой скорости, но потом замедлила ход и остановилась возле Дили.
— Эй, сестренка! — окликнул ее шофер. — Автобуса ждешь? Он сломался, я его обогнал.
Шоферу было лет тридцать или чуть больше. Щуплый, скуластый, он чем-то походил на старика, о котором она только что думала. Хотелось, чтобы он оказался его сыном.
— Садись, подвезу до станции.
Диля с трудом взобралась на высокую подножку, села, рюкзак поставила у ног.
— Геолог? — спросил шофер.
— Турист, — ответила Диля.
— Почему одна ходишь?
— Так получилось. А вы здешний?
— Нет, я тут три месяца. Я из Карши. Слыхала про такое место? — спросил он с гордостью и, не дожидаясь ответа, еще спросил: — Студентка?
— Да, — почему-то солгала она. — Студентка из Ташкента.
Машина мчалась по степи, уклон дороги почти не ощущался, шум мотора был слабее шума ветра и шума покрышек.
— Почему не замужем? — улыбаясь, продолжал вопросы водитель. — Такая красивая, а не замужем.
Он гордился тем, что угадал, и продолжал:
— А у меня трое растут, четвертого жду. Зачем время терять.
— Подходящего нет, — в тон ему ответила Диля. — Найдите для меня хорошего.
Шофер внимательно глянул на нее. Шутка ему не понравилась.
— А вы Кахрамона Батырбекова знаете? — спросила Диля.
— Кахрамон-ака? — удивился шофер. — У него шесть детей. Или ты его сына присмотрела? Он же в армии. Я его не видел даже. А так хорошая семья. Желаю тебе счастья.
Диля подумала, что может получиться недоразумение, и пояснила, что знает только дедушку и бабушку того парня, а спросила просто так.
Вахтер Кирилюк по давней выучке и привычке, поистине ставшей второй натурой, небыстрым черным взглядом отмечал все, что происходило в поле его зрения.
Нынче, например, необычно рано в ворота вкатила желтая машина того богатого парня, фамилию которого Кирилюк не помнил, хотя знал, что зовут парня на русский манер Эриком. И уж, конечно, Кирилюк обратил внимание на то, что свежевымытая желтая машина, украшенная всякими цацками, въехала с солнцеподобной трещиной на ветровом стекле.
