Скрипка для Эйнштейна | страница 12



- Если бы только это...

- А что же еще? - я спросила весело. Даже игривым немного тоном. Но чувствовала, что с трудом заставляю губы шевелиться. Вот сейчас он скажет что-нибудь о несчастной любви... и - о любви не ко мне.

- Измучился я.

- Конечно, ты ведь столько сделал.

- Откуда?.. А, вон у тебя "Комсомолка"... Великое дело. - Он чуть приободрился. - Академик Щербатов меня прилюдно целовал. Доктора дали без защиты. Творческую отдачу, говорят, утроить можно. - Витя чуть приподнял уголки губ в подобии улыбки. - Рады. Завидую.

Но это было уже не то задорное "завидую".

Я возмутилась. Заставила себя возмутиться, потому что из всех возможных чувств испытывала сейчас только жалость.

- Ты столько сделал - и ноешь! Перетрудился? Так бери путевку в санаторий.

- Санаторий! Мне бы в лесную сторожку. Транзистор разобью. Репродуктор, если есть, выкину. Знала бы ты, как мне надоела музыка! - он запнулся, нахмурился, глотнул воздуха и спросил:

- Мы поженимся?

- Да.

- Хорошо... Прости, но вот уже два года я слушаю музыку, Утром и вечером, днем и ночью. Я объелся, сыт по горло. Я задохнулся под тяжестью мелодий. Помнишь миф о Мидасе? Он все превращал в золото. Даже хлеб. Даже воду. Со мной - то же. Только все превращается в музыку, а она для меня несъедобна. Завидую! Завидую. Как никогда и ничему. Я всех уговаривал, что их обобрали. А обобран-то я. Чистая музыка, искаженная музыка, исправленная музыка, - а мне все равно.

- Но ты ведь столько сделал!

- А! То, что возможно много музык, видели до меня сотни людей. Яблоня уже сама роняла зрелые яблоки. Другое дело, что со времени Пифагора никому в голову не приходило заняться изучением полезности музыки. Первый же математик должен был снять урожай. Смотрели на иероглифы, радовались их красоте, читать не умели. И даже не подозревали, что иероглифы можно читать. Идиоты. Идиоты с музыкальным слухом. Миллионеры-скупердяи.

- Ты стал сварлив.

- А! Пустяки. Просто у меня даже от слова "музыка" судороги начинаются.

- Ну, и хватит, милый, - я взяла его за руку, - хватит с тебя музыки. Я никогда не потребую...

- Ты? А я?!

Нет, у него испортился характер. И раньше он мог перебить меня, но не так резко.

- Отвернулась? Обиделась? Мне надо обижаться. Вспомни, как ты переживала за музыку, когда я сказал, что могу ее уничтожить. И за себя ведь переживала, да?

Я кивнула.

- Ну, вот, а за меня не боишься. Я без музыки. Я ее не люблю. Тебе это все равно? Вот когда я по-настоящему завидую, Юлька.