— Не думаю, — тихо хмыкнул Хар. Сказанные женщиной слова ничего не прояснили, но настаивать на подробностях он пока не стал.
— Вот и я так решила, — удовлетворенно протянула шаманка. — Ты красивый, зачем портить?
— Красивый? — растерянно переспросил мужчина. Почему-то это слово в его представлении плохо сочеталось с ним самим.
— Очень необычный, но красивый, — подтвердила она. — Ты мне понравился, так что я спрятала тебя здесь.
— Спрятала? От кого? — совсем уж потеряв нить разговора, пробормотал Хаггар. Он почти не помнил свою жизнь, но точно знал, что, даже восстановись память сейчас полностью, прояснить ситуацию это не поможет. Здесь было что-то принципиально непонятное, глубоко чуждое.
— От своих. Вне времени кочевья чужак — большая удача. Новая кровь — огромное благо, а ты настолько необычный и странный, очевидно, пришел откуда-то из очень дальних мест. Я никогда не видела никого с такими темными волосами и темными глазами. Я хорошая шаманка, земля меня любит, но мне уже много лет, а до сих пор нет ни одного ребенка. Вряд ли мне бы позволили заниматься тобой, нашли бы других — моложе и здоровее, чтобы ты выбрал кого-то из них. — Она с тяжелым вздохом сложила руки у него на груди и устроила на них подбородок. — Я, конечно, не права, нельзя было лишать тебя выбора, но ты мне и правда очень понравился.
Женщина еще раз вздохнула и замолчала, а Хаггар не спешил задавать вопросы, он пытался переварить сказанное. Почему-то слова и позиция собеседницы вызывали внутреннее отторжение, даже почти отвращение, и он никак не мог понять, с чем именно оно связано. Но готов был поклясться: его расстраивает совсем не тот факт, что его от кого-то спрятали и чего-то там лишили.
— Почему я нормально себя чувствую только тогда, когда ты ко мне прикасаешься? — спросил он наконец, предпочтя сменить тему. Кажется, Бруснике этот вопрос пришелся гораздо больше по душе, потому что ответила она с куда большим энтузиазмом.
— Ты почему-то совсем не хочешь сам брать силу у Леса, — охотно пояснила шаманка. — Как будто не умеешь или как будто он сам отказывается тебя питать, я прежде такого никогда не видела! А вот так, через прикосновение, получается. Без силы же твое выздоровление очень затянулось бы. Ты и так уже больше луны пролежал здесь, и поначалу был совсем бледный и холодный, почти мертвый. Не знаю уж, что такое с тобой случилось…
— Луна — это сколько? — спросил Хаггар.
— Это кулак кулаков и еще несколько дней.
