– Да, да, я тоже так думаю.
Господин Муни, однако же, позволил себе и определенную надежду:
– Разумеется, если вы или полиция обнаружите похищенные вещи, это стало бы самым лучшим выходом…
– Полиция уже приходила к вам? – спросил Сайкс.
Господин Муни испустил жалобный вздох.
– Только чтобы сказать – у них нет ничего для меня нового.
Он склонил голову, словно пытаясь укрыться от постыдной ситуации, в которой оказался. Когда он снова поднял глаза, я заметила в них нечто вроде отчаяния. Он облизнул свои тонкие губы.
– Кажется, это самые тяжелые, самые трудные дни в моей жизни. Не могу поверить, что я оказался таким беспечным и позволил всему этому случиться.
– С вашего позволения, я осмотрю ваш салон, – сказал Сайкс и тут же удалился, оставив меня сочувствовать господину Муни.
– В той цепочке для часов, которую грабитель принес якобы в заклад, было что-нибудь особенное?
– Разве я не сказал вам? К ней была прикреплена золотая монета. В этом нет ничего необычного, но это была южноафриканская монета, золотой рэнд.
– Думаю, это сможет помочь, – произнесла я, стараясь, чтобы голос звучал ободряюще.
Не меньше сотни тысяч британских мужчин служили или работали в Южной Африке. Круг подозреваемых сужался.
Затем мы обсудили условия. Господин Муни уже выписал щедрый чек в качестве предварительного гонорара. Я уложила чек в свою сумку и заверила господина Муни, что мы приложим все усилия. Он проводил нас до выхода из салона.
Как только за нашими спинами закрылась дверь, я вспомнила свое последнее посещение ювелирного салона господина Муни. Я пошла туда, чтобы купить подарок накануне отправления на воинскую учебу моего мужа Джеральда. Будучи хирургом, он поехал на фронт добровольцем в самом начале Великой войны[6], в угаре патриотизма и отваги. Он пропал без вести, предположительно был убит, в 1918 году. Его исчезновение стало загадкой, которую я уже никогда не смогу разрешить. Он мог быть где-то живым, больной или потерявший память. Поскольку Джеральд оставил меня хорошо обеспеченной женщиной, я могу решать другие загадки, которые лишь едва трогают мое сердце. Тогда я купила мужу карманную серебряную фляжку. Теперь я ношу ее в своей сумочке.
Мои воспоминания прервал Сайкс:
– Могу я сесть за руль?
– Нет, я вас не пущу. Не обращайте внимания на удивленные взгляды и разные замечания. Вам стоит примириться с тем, что женщины способны на то же, что и мужчины.
