— А может, — говорит он тихим, но от того не менее опасным голосом, — тебе бы стоило получше контролировать свои порывы. Ты седьмой новобранец в моей практике, и ни у одного из них не было проблем с подчинением приказам во время операций. Ни у одного. Если хочешь обучаться по старинке, запросто. Можешь делать это не в полевых условиях, а в библиотеке. Ты напишешь мне столько эссе по поводу различия между изменением и подправлением, что у тебя отсохнет рука. У тебя никогда не появится доступа к нашим секретным данным, и, скорее всего, ты даже не выдержишь испытательного срока. Этого ты хочешь?
У меня сердце уходит в пятки. Я достойна лучшего. Я знаю это.
— Извините, — говорю я.
— Мне не нужны твои извинения. Мы возвращаемся, — он поворачивается и идет в сторону Бикон-хилл. Ну, или в сторону, где однажды отстроят Бикон-хилл.
За весь путь Зета не произносит ни слова. Он внимательно наблюдает за тем, как я нажимаю на головку, которая автоматически настраивает часы на проецирование в настоящем — как будто я могу тут что-то напутать — не произносит он ни слова и тогда, когда достает ключ, который открывает потайную дверь в особняке Хэнкоков. Единственным его контактом со мной стал взмах головы в направлении чулана, означающий, что я должна идти первой.
Когда мы прибываем на место, Альфа уже ждет нас наверху.
— Как все прошло? — спрашивает он с широкой улыбкой.
Я прикусываю нижнюю губу, в то время как Зета медленно подходит ко мне и качает головой:
— Как бы тебе понравилось, если бы мы до сих пор были под управлением Британии? Твоя звезда чуть было не устроила это, — каждое его слово сочится сарказмом. — Ах да, мы потерпели неудачу с Монком.
Лицо Альфы становится абсолютно неподвижным.
— Я не возьму ее на задание до тех пор, пока она не докажет, что понимает разницу между подправлением и изменением и продемонстрирует лучшую выдержку.
Зета снимает парик и идет к лестнице, оставляя меня наедине с Альфой в гостиной. Некоторое время Альфа стоит, задумавшись, а потом достает свою старую записную книжку из кармана пиджака и с тяжелым вздохом что-то записывает в ней. После чего убирает ее обратно в карман и поворачивается ко мне.
— Ну что, первый день прошел не так уж и успешно?
— Простите, — говорю я, наверное, уже в десятый раз за утро.
Альфа смотрит на меня. В его глазах видны вспышки гнева, но неожиданно его взгляд смягчается. Я сбита с толку.
— Гм, никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь, — морщась, говорит он.
