С позиции мир-системного подхода Новое время – не что иное, как рубеж возникновения и развития мировой (глобальной) экономической системы.
Важнейшей особенностью мировой экономической системы является то, что она, во-первых, функционирует именно как рынок, т. е. как система торгового обмена, а во-вторых, и это особенно важно, не имеет по отношению к себе никаких внешних социальных систем. В то же время локальные экономические и социальные системы, продолжая сохранять субъектность, приобретают все более открытый для внешних факторов, несамодостаточный характер. Иными словами, мировая экономическая система – это система все менее ограниченного географическими, политическими и законодательными рамками накопления и экспансии капитала, ускользающая от политического регулирования государства.
В результате главной объективной тенденцией развития становится коммерциализация всего мира, в том числе коммерциализация, механизация (индустриализация) и унификация всех сфер социальной жизни, не вовлеченных в рыночный оборот в предшествующие эпохи.
Адекватное теоретическое осмысление глобализации порождает целый комплекс методологических проблем. В частности, общеизвестно, что все социально-философские теории состоят из двух компонентов – дескриптивной, описательной части, объясняющей мир, и нормативной части, дающей картину должного, идеального состояния общества и человека.
Соответственно, теории глобализации, претендующие на системный характер, вынуждены не только описывать и объяснять, но в явном или неявном виде давать нормативную модель социальных отношений, то есть содержать идеологическую составляющую, которая отражает интересы элит, но при этом апеллирует к интересам и ценностям более широких социальных групп, вплоть до «общечеловеческих».
Методологическая уязвимость теорий глобализации состоит в том, что за внешними формами социальных теорий, построенных по канонам естественных наук, изучающих объективные природные закономерности, неизбежно скрывается субъективная, инструментальная, идеологическая составляющая, обусловленная социальной, цивилизационной и корпоративной принадлежностью исследователя, и, шире, определенной научной школы или научного сообщества. При этом идущая в глобальном масштабе коммерциализация научно-образовательной сферы переводит субъективность общественных наук из латентной формы в явную, когда наука приобретает форму коммерческого рынка научных услуг, на котором предложение существенно превышает спрос. Возникает т. н. «рынок покупателя», в условиях которого доминирует заказчик услуг, на котором в качестве заказчика научных услуг все чаще выступают субъекты негосударственной природы.
