– Ты молилась на ночь, Дездемона?
Старушка ему мило улыбнулась и, видно, что-то, наконец, нашла, продолжала:
– Я достаю из широких штанин
Дубликатом бесценного груза,
Смотрите, завидуйте,
Я гражданин,
Советского Союза.
Она высоко подняла руку вверх, демонстрируя свою находку. К ней опять подбежал тот же мужичок в простыне и, похлопав по плечу, спросил:
– Еще раз спрашиваю, ты молилась на ночь, Дездемона? – и, не дождавшись ответа, хватил ее за горло.
Зал разразился долгими, несмолкающими аплодисментами. Сема хлопал не жалея рук.
– Какая удивительная трактовка, – обратился он к сидящему рядом соседу, – сколько юмора, сарказма.
– Классика, – ответил тот, не поворачивая головы.
Сильно запахло колбасой. Сема принюхался. На последнем ряду слабо освещенного зала сидело несколько диетчиков и диабетчиков, то ли закусывали, то ли втихую поедали колбасу и прочие запрещенные продукты.
На сцену вышел долговязый мужик со скрипкой.
– Паганини! – тихо прошептал сосед и радостно захлопал в ладоши.
Скрипач поклонился и стал долго устраивать скрипку под подбородок, затем долго крутил колки, настраивая скрипку, и, наконец, ударил смычком по струнам. Скрипка жалобно заскрипела, издавая какие-то фальшивые звуки, отдаленно похожие на «Танец маленьких лебедей» Чайковского. И, действительно, после одного из мощных пассажей, из-за кулис, по очереди, выскочили шесть человек в пачках, разного роста, разной весовой категории, разных полов и, взявшись за руки, стали изображать танец маленьких лебедей. Зал притих, только слышно было жалобный стон скрипки и топот ног танцующих. Вдруг одна лебяжья тушка упала. Зал ахнул и замер. Скрипач, не выпуская скрипки, рукой смахнул набежавшую слезу и снова заиграл. Тушка стала изображать умирающего лебедя. Остальные лебедушки, горько рыдая, продолжали прерванный танец.
Зал взорвался бурными, долго несмолкающими аплодисментами и криками: – Браво, браво!
Рядом горько всхлипывал сосед.
– Птичку жалко…
На сцене погас свет. В динамиках тот же нежный женский голос сообщил:
– Уважаемый контингент, согласно графику веерного отключения электроэнергии, свет будет дан через два часа. Просьба спокойно покинуть зал и разойтись по своим номерам.
Зрители стали тихо, организованно покидать помещение, и только где-то, время от времени, раздавались непонятные реплики:
