– Насть, как ты смотришь, чтобы прокатиться по ночному городу? Я за рулем, – предложил Женя, и девушка с радостью согласилась. Оставаться на балу она не видела смысла, когда есть возможность провести время наедине с любимым человеком.
«Почти любимым, – педантично поправила себя Настя. – Не будем забегать вперед».
– Положительно! Как я могу еще смотреть на твое предложение? – задорно и весело спросила Настя и сама потянула его к выходу.
Уже в машине, успевшей остыть за небольшой в общем-то промежуток времени, Настя чувствовала себя не столь комфортно. Шампанское выветрилось из головы, не ясно, больше от нервов или морозного воздуха, и она замолчала, поглядывая то за окно, то на Женю. Тема для разговора решительно не желала находиться.
Через несколько минут напряженного молчания Женя сказал:
– Мне не понравился этот парень, Дима. Ты с ним встречаешься?
– Нет, это мой друг. Просто друг. Хороший. Мы учимся в одной группе, – выпалила Настя и поняла, что зря «сдала карты», надо было подержать парня в напряжении подольше. Ревность в небольших количествах еще никому не навредила. – Я, собственно, думала, что встречаюсь с тобой. Или это не так?
– Так. Потому я и удивился.
– А, понятно.
В салоне машины вновь повисла неловкая пауза. Настя уже начинала думать, что зря уехала с бала, когда Женя вновь заговорил:
– Извини меня, Насть. Просто… я когда увидел тебя с ним… Черт! У меня просто забрало упало! Я готов был его удавить! Вы так мило с ними беседовали, танцевали. Выглядело это совсем не по-дружески, поверь! Он же постоянно тебя лапал, черт возьми! А ты даже бровью не вела.
Настя принялась объяснять, что Димка так ведет себя со всеми, манера у него такая, но Женю сложно было переубедить и она прекратила и пытаться. Парень говорил, говорил, говорил. А она просто смотрела в окно. Еще недавно желаемая, сейчас сцена ревности ей показалась отвратительной и неприятной.
«А ведь Маришка предупреждала. Рассказывала, какие он ей устраивал шоу. Вот блин!» – злилась на себя девушка.
Машина остановилась на видовой у памятника Кириллу и Мефодию, и перед молодыми людьми предстал во всей своей красе Золотой мост[3]. Величественный, с подсвеченными теплым желтым светом вантами, с пролетающими по серому полотну разноцветными машинами, словно огромная праздничная декорация, он казался особенно ярким на фоне спокойных темных вод Японского моря. И душа замирала, ровно как и дыхание. Но лишь на мгновение, чтобы вновь вздохнуть полной грудью свежий чистый морозный воздух с привкусом морской соли и счастья.
