— Это я, вы узнали? А рядом мой муж, Казиев, режиссер теперь… — зачем-то сообщила она. Защищалась именем Казиева? Словом «муж». От этого странного мальчика?.. А может, он — маньяк… Или идиотский поклонник, который будет теперь торчать у ее дверей. О Боже! Но он тут же, будто учуяв ее мысли, сказал также смешливо:
— Не бойтесь, я не буду засыпать вас миллионами роз и торчать под окнами. Я не тот, за кого вы меня чуть не приняли.
Максимилиан положил фотографию вниз лицом.
— Когда-то мы любили друг друга… — глупо заявила она.
— Это заметно на фотографии… — откликнулся Максимилиан и вдруг улыбнулся своей сверкающей улыбкой. — А сейчас все прошло? Простите…
Улита разозлилась. Как он смеет влезать в ее жизнь! И вообще, почему она разрешает сидеть этому мальчишке, развалясь на стуле, в ее кухне, и попивать кофеек!
«…Что ты знаешь о любви, мой маленький Максик! — подумала она и прямо взглянула в ореховые глаза… — Что ты знаешь!»
Он вдруг быстро поднялся со стула:
— Если вам надо еще что-то перевезти сюда, я могу помочь. Возьму машину, мамину или папы…
— А у вас разве нет своей? — удивилась она.
Он помотал шоколадными крутыми волнами волос:
— Нет. Я не люблю машины. У меня мотоцикл. «Харлей». Но я могу что хотите привезти на нем. И вообще, вы боитесь мотоцикла?
— Нет, нисколько, — почему-то твердо заявила Улита, хотя никогда не садилась на мотоцикл именно из-за страха. Но тут!.. Она ему еще покажет, этому нахаленку!
— Тогда мы поедем! — воскликнул он. — Когда?
Глаза его ожили, и в них все шире разгорался зеленоватый свет.
— Я вам свистну, — засмеялась она, стараясь шутливостью тона свести все на нет. И сегодняшнее кофепитие — тоже. Так, от скуки…
Они стояли уже в холле, и она не знала, прощаться с ним за руку или просто по-матерински похлопать по плечу… Пока она раздумывала, он махнул двумя пальцами, прощаясь, и исчез. Она закрыла дверь, прошла на кухню, увидела две чашки из-под кофе, села на стул и сжала руками горящие щеки. Ах, дура!
Но что это было?.. Откуда ей знать!
Пока счастливый Макс летел по городу на своем «Харли», его мама, Наталья Ашотовна, сидела дома, в своем кабинете, и размышляла над рекламным пакетом одной весомой компании… И размышляла вполне продуктивно!
Максимилиан сниматься в рекламе не желает, как она его ни просила. Она сама сделала его пробную фотографию и теперь, в десятый раз, а может, и тысячный, рассматривала своего сына. И сердце ее исходило любовью к нему и гордостью. Красивый, умный, серьезный.
