А утром пришла в голову одна штука... ну, приспобление. Смотрю к концу смены - есть двести. Тут я только и вспомнил, о чем вчера трепался. И с тех пор просто не знаю, что делать. Опоздал на работу, сказал, что мать заболела, а через час меня к ней с завода вызвали... Пошутил с Борькой - товарищ мой, что не любит его, видно, Ира, а она на следующий день с другим в загс пошла. Сказал, что Петросян проиграет две партии подряд - в споре сказал и забыл тут же, а Тиграну страдать пришлось... Поверил мне, значит, кто-то...
...Я рылась в книгах. Неужели ни с кем и никогда бывало того, что с Витей? Правда, давно верят, что ворить о несуществующей болезни близкого человека значит накликать ее. Но это же мистика! Или, может быть, какие-то законы психологии?.. Хотя случай с газетой - к нему-то психология отношения не имела.
Может, считать все просто цепочкой совпадений и задумываться...
Мы вместе смеялись над жестом, вошедшим у меня привычку: как только он начинал говорить о будущем, я хлопала его по губам, обрывая на полуслове. о иногда что-то все-таки прорывалось. Результат?
Мне подарили на день рождения книгу, о которой я давно мечтала. Я получила на всех экзаменах пятерки. Я очень понравилась его маме. Я... Да что это все обо мне?
Он выиграл в сеансе против Смыслова, прошел без поражений заводской шахматный турнир, сделал пять изобретений, получил три премии, выжал штангу в сто двадцать кило и написал стихи (хотя в последнее я не верила).
Стихи такие:
Вздохом горы развею,
Сдвину оси планет
Для того, в кого верят,
Невозможного нет.
Хороший он был, очень хороший - человек, не умевший лгать. Может быть, он и еще писал стихи. Не знаю, потому что тут как раз вернулся из экспедиции Игорь. Виктор встретил нас случайно на улице, подошел, поздоровался, посмотрел на него, на меня и сказал: "Вы друг друга любите". И ушел. С тех пор я его не видела. Но помню. Потому что счастлива. Виктор ведь, знаете, не умел лгать.
