— Выходит, ты должна быть благодарна Алле Аркадьевне за…
— Да, я благодарна ей за оказанную протекцию, — не дала договорить Волосюк.
— Мне же показалось, будто недолюбливаешь соседку.
— Когда что-то несусветное кажется — крестись. Просто рассказываю правду. Веселкин просил не пудрить тебе мозги, а я уважаю Константина Георгиевича за то, что не рекламирует мои с ним разговоры. Надеюсь, друг, ты тоже не будешь трепать языком кому попало?..
— Не беспокойся, не в рекламной фирме работаю, — сказал Слава. — Не могу понять: зачем Алла Аркадьевна купила Вике дом в райцентре?
— Чтобы ослабить напряженку с дочей после хищного нападения Сурена, — уверенно ответила Алена. — Только доче нужна эта хата, как рыбке зонтик.
— Бескорыстного спонсора Вика не собиралась завести?
— Зачем он девочке, у которой мама миллионерша.
— Так ведь… Перелицовывая старую мудрость, можно сказать: на маму надейся, но сама не плошай…
— Что у Вики на уме, никогда не узнаешь. Да и бескорыстных добродетелей не бывает. Спонсорскую помощь надо отрабатывать либо натурой, либо талантом. А какой талант Вика может предложить спонсору, кроме своего пухленького тела?
Голубев улыбнулся:
— Тело у нее непорочное.
— Значит, и вопрос о спонсорстве снимается с повестки дня.
— А Нино Кавазашвили каким талантом владеет?
— Кроме постельного, никаким.
— Говорят, она нравилась Теплоухову…
Волосюк недовольно поморщилась:
— О Николае Валентиновиче я все сказала. Не прилипай, как банный лист.
— По-моему, ты не знаешь, что сегодня состоятся похороны Теплоухова, — внезапно сказал Слава.
Алена смерила его меланхоличным взглядом:
— Черного юмора не понимаю.
— Позвони в фирму «Лебедь».
— Зачем?
— Чтобы узнать правду.
— Хочешь разыграть, как доверчивую дуреху?
— Сегодня не первое апреля. Где у тебя телефон?
— Один стоит в спальне, другой — здесь.
Волосюк нехотя разобрала на столике ворох журналов и освободила из-под них плоский импортный аппарат с кнопочным набором. Поколебавшись, подняла трубку и указательным пальцем быстро пробежалась по цифрам. Прождав больше минуты, недоуменно проговорила:
— Теплоухов не отвечает, секретарша его тоже молчит.
— Позвони Черемисину, — подсказал Голубев.
Алена набрала другой номер. Через несколько минут бодро улыбнулась:
— Салют, Ярослав!.. Где Николай Валентинович? Мне надо с ним поболтать… Что?! Ты в своем уме?.. Как это случилось?.. Хоть что-то сказать можешь?.. Так уж и ничего не знаешь, не темни… Нет, на панихиду не приду… Почему, почему. Не хочу видеть ехидные ухмылки… Чего?.. А иди-ка ты куда подальше… — И с растерянным видом положила телефонную трубку на аппарат.
