— Не преувеличивай, Боря.
— Без всякого преувеличения, пятнадцатилетние в очереди на абортный «вертолет» стоят.
— Вот дают, малолетки!
— Направо и налево дают, — Медников усмехнулся. — Это не вдруг началось. В пору моего студенчества преподавал у нас в институте старый профессор с дореволюционным воспитанием настоящего интеллигента. Отличался тем, что любил на экзаменах задавать иносказательные вопросы. И однажды одной из наших отличниц, споткнувшейся на экзаменационном билете, подкинул дополнительный вопросик: «Расскажите, сударыня, что вам известно об органе любви». Отличница чуть стушевалась, закрыла глаза от смущения и пошла назубок живописать детородный мужской орган. Профессор, удовлетворенно кивая седой головой, внимательно выслушал ответ, поставил в зачетку «отлично» и вздохнул: «А в наше время, милая барышня, органом любви считали сердце». Фурор был полный…
— Этот анекдот я уже от кого-то слышал, — с улыбкой сказал Бирюков.
Медников пожал плечами:
— Я же не один учился у старого профессора.
— По-твоему, падение нравов началось с нашего поколения?
— Как тебе сказать… Наше поколение, несмотря на отдельные вывихи, все-таки удерживалось жесткой партийной рукой в рамках приличия. А теперь, когда развалились все сдерживающие начала, молодежь с ярой лихостью ударилась в сексуальный беспредел.
— По долгу службы я иногда заглядываю на музыкальные тусовки в РДК. Вот где вакханалия творится! — поддержал судмедэксперта Слава Голубев. — Участники «хит-парадов» сплошь под крепким градусом. Надо иметь железные нервы, чтобы в такой свистопляске душевно не заболеть. Правда, Боря?..
— Правда, сыщик. Все болезни от нервов, только венерические от любви.
Возвращая разговор ближе к делу, Бирюков спросил Медникова:
— Кстати, как здоровье Вики Солнышкиной?
— Температура вошла в норму. Заикание проходит. Скоро оклемается. Думаю, дня через два сможешь лично с ней побеседовать. Девочка умная, но родную мамулю ненавидит, как говаривали в старину, всеми фибрами души.
— За что?
— Об этом не распространяется. Я осторожно намекнул, мол, не пригласить ли для спонсорской поддержки из Новосибирска маму?.. Вика лицом изменилась: «Видеть ее не хочу».
— И все?
— Для меня и этого достаточно. Дальнейшую глубину родственных чувств выясняйте сами.
Бирюков посмотрел на следователя:
— Тебя не заинтересовало, почему Вика так категорично не захотела узнать Генерального директора фирмы, где ее мама работала главбухом?
