— Ты от кого такое слово узнал? — строго спросила внука Анфиса Васильевна.
— От телека, — зыркнув озорными глазенками, мигом ответил тот. — А что, бабуля?
— Ничего. Употреблять надо те слова, смысл которых знаешь.
— Я все знаю.
— Хвастун. Пойдем кушать манную кашу.
Кирилка насупился:
— Не хочу. Каша да каша. У меня зубы к курице привыкли.
— Не привередничай. Вчера приготовила курицу — ты каши запросил. Сегодня сварила кашу — тебе курицу подавай. Прошлым летом не такой был. Испортился за зиму у родителей.
— Мама говорит, что я испорченным родился.
— Надо исправляться.
— Надо, конечно, но не хочется.
— Почему?
— Жизнь веселая пошла.
— Тебя не переговоришь.
— Нет. У меня ведь тоже есть право на свободу слова.
— Ну надо же!..
— А я люблю манную кашу, — будто между делом, вклинился в разговор Алеша.
— Молодец, Алешенька, — похвалила Анфиса Васильевна. — Пойдем, мой мальчик, к столу. Пусть этот привереда у телевизора голодает.
— Не буду я телевизионную голодовку объявлять, — опять насупился Кирилка. — Если захочу, Леха за мной не угонится.
— Вот и захоти, пока не поздно. Ну-ка, быстренько мойте руки да — за стол.
Когда мальчишки наперегонки управились с кашей, Анфиса Васильевна налила им по чашке чая, достала из буфета батончик импортного шоколада и разделила пополам.
— Лучшее средство утолить голод — это «Сникерс»! — Кирилка радостно потер ладони. Хитро посмотрев на бабушку, спросил: — Бабуля, знаешь, кого я обожаю больше «Сникерса»?..
— Кого?
— Нашу соседку, Вику Солнышкину. Красота ее с ума меня свела.
— Эвон куда хватил! Соседка уже первый курс в медицинском училище заканчивает, а ты еще под стол пешком ходишь.
— Вика говорит, ничего страшного. Она дождется, когда вырасту большим, и сразу на мне женится. И каждый день будет кормить «Сникерсом». По целой шоколадке станет давать. Не так, как ты отрезаешь по кусочку на три буквы. Мы с ней уже сексом занимались.
— Чего плетешь?!
— Ничего не плету. Когда сказал Вике, насколько сильно ее обожаю, она до безумия обрадовалась и в макушку меня поцеловала.
— Кирилл… — Анфиса Васильевна присела на стул рядом со внуком. — Дай честное слово, что больше ни с кем не будешь говорить на эту нехорошую тему.
Внук отрицательно покрутил головой:
— Не могу, бабуля. Россия обалдела от сплошной политики да секса.
— Кто тебе такую чушь сказал?
— Папа говорил мамуле: «Вот жизнь веселая пошла! И в газетах, и по телеку — сплошная политика да секс. Обалдела Россия».
— А ты, будто попугай, слово в слово запомнил.
