– Знаю. Я первый начал.
Ну, вообще-то, формально первой начала она… но Китти не собиралась упоминать об этом.
– Доброй ночи, Кен. – Он наклонился, распахнул дверь коттеджа и, пропустив Китти вперед, шагнул следом. – Но ты ведь только что пришел, – возразила она.
– Я провожу тебя до твоего домика.
– Тебе необязательно…
– Я провожу. – Китти не тронулась с места, тогда Кен сжал ее ладонь.
Луна еще не взошла, все тонуло в темноте, но Китти этого не замечала. Она видела лишь высокого мужчину, который вел ее за руку по дорожке. Оба молчали, и девушка решила, что так даже лучше. Она мечтала вовсе не о разговорах.
На середине пути из кустов послышался шорох, однако Кен даже не поморщился, и Китти сделала вид, будто ничего не слышала.
У дверей домика она повернулась к нему. В его глазах горел тот яростный голодный огонь, что заставлял плавиться ее тело. Китти охватило смешанное чувство радости и горечи: Кен умел подавлять свои желания лучше, чем она.
– Кен…
– Я говорю серьезно, – тихо произнес он. – Я тебе не нужен. Поверь мне, это не приведет ни к чему хорошему. Мне нечего тебе дать. Нечего. Понимаешь?
– Да. – Китти посмотрела на его пальцы, сжимавшие ее ладонь. – Но я не прикасаюсь к тем, кто мне не нужен.
Кен поспешно отдернул руку.
– Хорошо, что у одного из нас сильный характер, верно?
– У меня? – Китти рассмеялась. – Думаешь, я сильная? Я стараюсь, но пока это только видимость.
– Но ты здесь, и пробуешь что-то новое. Тут все тебе незнакомо, однако ты справляешься. Ты сильная. Самая сильная женщина из всех, кого я знаю.
Они стояли близко друг к другу, лицом к лицу. Китти отчаянно хотелось шагнуть ближе, прижаться к Кену, оказаться в его объятиях, как в день прогулки на снегоходе. Она скользнула взглядом по его лицу, по губам…
Хрипло застонав, он наклонился и завладел ее губами. У Китти вырвался счастливый вздох.
С глухим рычанием Кен притянул ее к себе и сдавил в объятиях. Его язык скользнул во влажную глубину ее рта, ладонь обхватила затылок.
Ее тело отозвалось дрожью, но Кен внезапно прервал поцелуй. Он замер, не в силах оторваться от ее губ, и лишь несколько мгновений спустя медленно отстранился.
– Кен…
Хрипло, прерывисто дыша, он нежно коснулся пальцем ее щеки, очертил ухо.
– Иди в дом, Китти.
Она заглянула ему в глаза. Да, он желал ее. Его выдавало темное пламя, полыхавшее в глазах, и напряженное тело, бунтующая плоть, твердая как камень.
Желание сжигало его изнутри, но он боролся с собой. Поэтому Китти сделала то, о чем он просил, – вошла в дом. Закрыв дверь, она привалилась к ней спиной, чувствуя, как кровь жарко пульсирует в висках. В одном Кен был прав.
