. А поскольку яблоко от яблони недалеко падает, большинство его потомков оказались не лучше и окончили свои дни за решеткой или нарвались на пулю.
– Неплохое наследство.
– Ти Джей, Стоун и я выросли дикими, вполне оправдав свою фамилию[9]. И успешно продолжаем в том же духе.
– Однако ты не за решеткой и не в могиле.
– У меня были все шансы, можешь мне поверить.
Китти, вытянув шею, заглянула ему в лицо.
– Ты говоришь о своем падении?
– Ну да.
– Оно изменило твою жизнь. – Слова Китти прозвучали как утверждение, но Кен угадал в них и скрытый вопрос. В ее внимательном взгляде ясно читалось, как важен для нее ответ.
Он мог бы отделаться шуткой, подходящая фраза вертелась у него на языке, но выражение лица Китти остановило его.
– Оно изменило все.
– То есть дало тебе возможность построить жизнь иначе?
– То есть поставило меня перед фактом, что моя жизнь кончена.
Китти чуть отодвинулась, словно разочаровалась в нем и не желала больше к нему прикасаться. Обычно Кена не волновало, что думают о нем другие, но сейчас ему было далеко не все равно.
– В этом и разница между нами, Китти. Я потерял то, ради чего жил, а ты нашла.
– Ты жил ради гонок?
Да, черт побери. Но слышать это от Китти было почему-то неприятно.
– Ну теперь все иначе.
– А ради чего ты живешь теперь?
Кен тяжело вздохнул. Ему не хотелось все портить и еще больше огорчать Китти, но солгать он не мог.
– Моя жизнь потеряла смысл.
Китти кивнула, тактично сделав вид, будто он не сказал ничего особенного. Но Кен чувствовал: это не так. Впервые он вдруг задумался, что же нужно, чтобы все изменилось.
Ответ пришел сам собой. Новая мечта. Но, к несчастью, что-то перегорело у него внутри. Осталась одна опустошенность. Он снова нажал на газ, и Китти, ахнув, крепко обхватила его за талию.
Кен повеселел. Вернулось ощущение легкости. Печаль, уныние, тоскливые воспоминания о прошлом развеялись, стерлись. Их вытеснило радостное чувство скорости. Ему нравилось мчаться по заснеженным склонам, слушая восхищенные возгласы и смех обнимающей его Китти. Сам того не желая, он улыбался, и когда снегоход остановился перед главным коттеджем, лицо его сияло улыбкой. Кен выключил двигатель, но Китти продолжала сидеть неподвижно, не размыкая рук.
Он понял, что мысли ее сейчас далеко, и каким-то особым чутьем угадал: такое с ней случается нечасто.
– Мы не перевернулись, – прошептала Китти ему на ухо.
Кен сомкнул отяжелевшие веки.
– Я бы ни за что такого не допустил.
