— Да нет, что вы! Это просто проблема центрирования личности. Это не волшебство и не гипноз. Тем более, что волшебство — это способ ощущения мира. Материя первична?
Сергеев кивнул.
— А идея вторична?
Сергеев снова кивнул.
— А идея первичности материи вторична. Впрочем не так. Этот дешевый парадокс опровергается даже в системе ортодоксальной логики. Скажем так — объективная реальность дана нам в ощущениях. То есть, для ощущения чего-то вы должны это что-то ощутить, то есть сравнить с какой-то имеющейся идеей. Вот. А если идеи нет? Нет и ощущения. Потому, что ощущения без ощущения не бывает, а ощущение есть процесс распознавание, а это есть процесс сравнения с идеей… Я вас не утомил?
Сергеев с ненавистью посмотрел на Танина.
— Вали отсюда!
— Ну зачем же так? — Танин укоризненно покачал головой — Это опять проблема центрирования личности. Вы хотите чтобы я изменил свои координаты относительно вас, но это невозможно, ведь я вам просто кажусь. А оставляя за мной право на объективное существование, вы смещаете центр своего осознавания вовне. Что приводит к явному диссонансу.
Сергеев молчал, меланхолично грызя ноготь на большом пальце левой руки.
— Вот посмотрите. — Танин махнул рукой в угол каюты, там, померцав, появилась китайская ваза. — Вам кажется, что там ваза. На самом деле, это мне кажется, что вам кажется, что там ваза.
— Там вазы нет. — прохрипел Сергеев. Ваза исчезла.
— Естественно нет, она вам кажется. — ваза снова появилась.
— Нет, мне не кажется, что она кажется. — ваза стала полупрозрачной и окуталась дымкой. Танин удовлетворенно кивнул.
— А ведь почти получилось. Но ведь здесь не только ваза и вы. Здесь еще я, и мне кажется, что ваза кажется вам.
— Это ты мне кажешься! — злобно выкрикнул Сергеев.
— Да. — скромно согласился Танин.
— Мне кажется, что ты мне кажешься!
— Да! — восхищенно подтвердил Танин.
Сергеев прикрыл глаза, что-то не получалось.
— Мне кажется, что ты мне не кажешься.
— Здесь есть какое-то внутреннее противоречие — озабоченно отметил Танин.
— Мне кажется, что тебе кажется, что я тебе не кажусь.
— И здесь противоречие — Танин нахмурился.
— Мне кажется, что тебе кажется, что тебя здесь нет.
Сергеев померцал и исчез. Затем появился снова.
— Ну что же вы так неосторожно? — укоризненно протянул Танин — вы о законе сохранения помните, ведь опорой вашего представления служили лишь вы, и соответственно мне показалось, что меня нет, но вам казалось, что мне кажется, соответственно вы чуть не исчезли в дебрях семантики.
