Лицо самодовольного мужчины вытянулось, а губа поджалась. Словно ребенок!
Я рассмеялась.
— Что будет дальше, после обеда?
— Вечер отдыха, прогулки по парку, выступления менестрелей, комедиантов, циркачей. Ты тоже присутствуешь вместе со мной. Потом ужин. А после него я тебя отпущу.
— Где мне ночевать? В комнатах безумной я спать не смогу. Очень там, — я поводила руками в попытке объяснить свое нежелание, — воздух тяжелый.
— Ночевать будешь у меня, мы с тобой все уже обсудили.
— На разных кроватях, дорогой?
— Кровать здесь одна, дорогая. Придется выбирать, — показал он мне белые ровные зубы, — либо со мной, либо на шкурках.
— Согласна. — я ткнула пальцем в белый и мягкий мех.
Авид поймал мою руку и поцеловал. А потом, я и смутиться не успела, внимательно ее осмотрел.
— Дорогая, у тебя не обработаны ногти. Это очень плохо. Сегодня наденешь перчатки, а завтра с утра, будь добра, приведи руки в порядок. В ванной есть специальные размягчающие растворы и масла. Наверняка у тебя на теле есть волосы. Их тоже надо удалить. Не считай это моей прихотью, но на завтрашнем балу на тебе будет открытое на плечах платье. — Он кивнул на сиреневый туалет. Представь, что скажет о тебе свет, если кто-то что-то ненароком увидит!
— Согласна! — отвечала я, поскольку действительно в прежней моей земной жизни я с трепетом относилась к таким вещам, несмотря на свою неказистость. — Теперь по поводу завтрашнего бала.
— И что с балом не так?
— С ним как раз таки все в полном порядке, надеюсь. Но я совершенно не умею танцевать! — с отчаянием произнесла я.
Авид открыл глаза и присел рядом. Я опустила голову. Он приподнял пальцами мой подбородок: — Девочка, не все так страшно, как может казаться на первый взгляд. Ты совсем не танцевала?
— Совсем. — кивнула я.
— У нас есть час времени. Тебе надо переодеться в платье Адели. Мы спустимся вниз, в бальную залу, и немного потанцуем. Я приглашу музыкантов!
— И тем самым разрушим нашу легенду! Ты мелодию напеть можешь? — я серьезно посмотрела в глаза моему временному мужу.
— Конечно! — он замурлыкал мелодию, показывая мне фигуры танца. Я сосредоточенно повторяла за ним женскую партию.
— Неплохо. — Через какое-то время одобрил он. — Но и не хорошо. После ужина мы уйдем вместе и будем тренироваться. А теперь нам пора в твои комнаты, то есть, комнаты Адели. Надо переодеться к обеду.
Он подал мне руку.
— И как я пойду в форме горничной с тобой под руку по коридору? Ты, дорогой, подумал?
