Завидев меня, мужчина встал и поклонился. Я приблизилась к нему, а рабыня встала за моей спиной, потупив взор.
— Скажи, — начала тихо, обратившись к воину, — ты можешь дать мне на одну ночь свой меч?
От этих слов брови мужчины медленно поползли вверх.
— Моя госпожа, — проговорил он, — я не ослышался? Вы просите, чтобы я дал вам свой меч?
Я кивнула, зардевшись.
— Мне он нужен, — и уже хотела было объяснить причину, как Гнур без слов извлек оружие из ножен и протянул мне.
— Я кажется, догадался, зачем моей госпоже этот меч, но боюсь, он слишком тяжел для ваших рук! — сказал и опустил голову.
Я потянулась к клинку и приняла его из рук воина. И тут же едва не уронила. Гнур успел подхватить меч и посмотрел мне в глаза. Я вздохнула.
— Ты прав, Гнур, — произнесла, проследив взглядом, за тем, как мужчина возвращает меч в ножны.
— Вам нужен более легкий клинок! — посоветовал воин. Я это уже, и сама поняла.
— Спасибо! — кивнула чуть рассеяно мужчине и развернулась, глядя на варваров, что устраивались на отдых. Фигура моего мужа выделялась среди остальных мужчин. Сейчас он сидел в кругу своих воинов. Я заметила, что мужчины что-то обсуждают, а вот Сарнай поблизости не оказалось и это меня несколько насторожило. Я уже второй день не видела первую жену… Мне показалось, что это не к добру.
Лошадей отвели на водопой, но перед этим набрали полные бочки воды. Пусть и мутной, но когда захочется пить, и закончится чистая, пойдет и эта — хотя бы для животных.
— Вам надо отдохнуть, госпожа! — проговорила тихо рабыня. Я посмотрела на нее. Очередная мысль осенила меня.
— Я прилягу в паланкине, а ты отыщи и приведи ко мне Аббаса! — велела я.
— Аббаса? — удивленно переспросила девушка.
— Передай ему, что повелительница Майрам просит его прийти к ней. Просит, но не приказывает!
Рабыня кивнула и удалилась, оставив меня возле паланкина. Я забралась туда с ногами, а спустя некоторое время принесли еду. Она была простая, но вкусная — кусок жареного мяса, приправленный специями и кусок хлеба, еще почти свежего, с корочкой, пахнущей домом и, почему-то, морем.
Я принялась за еду, а когда от нее не осталось почти ничего, в паланкин просунулась голова моей рабыни.
— Госпожа! — она поклонилась. — Я сделала, то, что вы мне приказали. Менсувар[9] Шаккара, воин Аббас явился на ваш зов и ожидает у паланкина!
Я посмотрела за плечо девушки, туда, где в проеме между ее телом и тканью виднелась широкая грудь Аббаса. Что-то внутри дрогнуло, но я проигнорировала это ощущение и, указав рабыне на грязную тарелку, выбралась наружу, под палящее солнце.
