— Майрам! — выдохнул он в ее густые волосы, продолжая касаться губами кожи не шее. Руки тоже не знали отдыха, ласково трогали камешки сосков, сжимали упругую тяжесть груди.
— Мой господин, — охнула принцесса и не удержавшись, Шаккар подхватил ее на руки, удивившись легкости ее веса. В несколько шагов оказался у ложа, бережно опустив жену на покрывала и подушки, не переставая при этом смотреть в ее глаза, пытаясь прочесть в них отражение собственной страсти, и порадовался тому, что хотя бы нет страха. То, что он прочитал в них, было скорее уже любопытством.
Шаккар лег на бок, глядя на жену. Девушка не шевелилась и просто ждала того, что произойдет дальше.
Принц протянул руку и положил ее на плоский живот жены. Обжег прикосновением, а затем стал медленно вести вниз, туда, где на золотистой коже темнел треугольник мягких волос.
Майрам заметно напряглась и Шаккар остановил руку.
— Не бойся! — произнес он еле слышно. — Я не сделаю тебе больно! — и коснулся ее там, где это никто и никогда не делал до него. Принцесса вздрогнула всем телом и свела ноги, но мужчина, приподнявшись, решительно запустил ладонь между ними и замер.
— Впусти меня! — попросил Шаккар таким голосом, словно просил ее открыть ему свое сердце. Только вряд ли маленькая лань поняла его слова, и мужчина поспешно убрал руку, сел рядом с ней, лаская теперь изящное тело не руками, но взглядом.
Он ее хотел. Хотел до безумия и сам удивлялся силе собственного желания. Может быть, Сарнай ему надоела и его просто потянуло на какое-то разнообразие — так, по крайней мере, объяснил он себе странное ощущение, что зародилось в его сердце.
— Майрам! — произнес Шаккар и улыбнулся, когда огромные расширенные глаза девушки метнулись к его лицу.
Сама не знаю почему, но я больше так не боялась. Нет, я не чувствовала себя спокойной рядом с этим варваром, что трогал меня, доводя до пунцовой красноты щеки, заставляя сердце биться пойманной пташкой. Но страх все же затаился. Словно спрятался за стеной, дожидаясь, когда я позову его вернуться, чтобы снова заставить тело вздрагивать от одной мысли о прикосновениях моего мужа.
Шаккар был рядом и больше не трогал меня, но смотрел так, что даже прикосновения мне не показались в тот миг такими личными, такими проникновенными.
— Майрам! — в его голосе хриплые нотки, которые почему-то отозвались в моем теле странным покалыванием и жаром.
А затем мужчина стал раздеваться. Поднялся на ноги, стоя на ложе рядом со мной и, развязав пояс, отбросил его в сторону. Я сглотнула, продолжая лежать навытяжку и понимала, что сейчас увижу его тело, его обнаженное тело.
