- К нам плывут индейцы, - вглядываясь, сказал Франсиско де Монтехо.
Большая индейская лодка с двумя гребцами шла к «Санта Росе».
Лодка подошла к борту. Четверо индейцев поднялись на палубу. Они сложили у борта дары: маис, сладкие плоды и большие охапки цветов.
Матросы столпились, глядя на индейцев. Эти люди не походили на жителей Табаско: они были высоки, широкоплечи, широкоглазы, держались гордо. На них была длинная узорчатая одежда. Оружие они оставили в лодке.
Широким жестом обведя всех людей, столпившихся на палубе, старший из индейцев спросил о чем-то. Его не поняли.
- Позовите Агиляра, - сказал Кортес.
Агиляр пришел. Индеец повторил вопрос. Но Агиляр растерянно оглянулся на капитанов. Эти индейцы говорили на языке, совершенно непохожем на язык юкатанских индейцев. Агиляр не знал их языка.
- Тлатл-коатль, тенок-титлан, - сказал индеец.
Кортес с изумлением прислушался к его голосу. Звуки точно переливались в птичьем горле. Странен был этот язык, - сочетание все тех же звуков: тл-ктл-титл… Он походил на птичий клекот.
- Тлатоатл? - спросил индеец, показывая на Кортеса.
Он спрашивает о вожде!-догадался Франсиско де Монтехо.
Кортес вышел вперед. Индеец закивал головой. Он указал на берег, на плоды, потом на Кортеса.
- Благодарю, принимаю, - сказал Кортес. Он велел принести четыре связки бус индейцам.
На красные бусы они даже не взглянули, зато с живостью бросились к зеленым.
- Тлиу-тихтл! - сказал все тот же индеец, показывая на зеленые стеклышки.
- Чал-чуй! - Он был очень взволнован.
- Не понимаю, - сказал Кортес.
- Тлиу-тихтл! Чал-чуй! - повторил индеец. Он показал на дальние горы. Потом объяснил жестом очень выразительно: оттуда, из той далекой горной страны точно такие же зеленые камни привозят сюда, к берегу. Потом он прижал зеленые стеклышки к груди, показывая этим, что они очень желанны и дороги.
- Мехико! - сказал индеец.
- Мехико! Он говорит, - Мехико! - обрадовался Кортес. - У нас есть пленница из этой страны!.. Приведите ее сюда!
На «Исабель» послали лодку за пленницей Малйнчин. В армаде ее все называли Мариной.
Кортес правильно угадал: едва взойдя на палубу, Марина заговорила с индейцами. Она понимала их язык!
- Она их понимает, но ведь мы-то не понимаем ее, друзья!-огорчился Франсиско де Монтехо. - Кто же нам переведет ее слова?
- Агиляр! - догадался кто-то.
Конечно! Агиляр знал язык юкатанских индейцев, а
Марина с детских лет жила на Юкатане, проданная в рабство из своей страны. Она одинаково хорошо знала оба языка.
