- Чоколатл! - говорили они, показывая на чашки.
Это был индейский напиток из бобов деревца какао.
Бобы обжигали на огне, мололи и варили из них подкрепляющее темное питье. «Чоколатл» - называли напиток в Мехико, и это ацтекское название было в ходу по всему побережью.
Лопе отхлебнул из своей чашки.
- На вино что-то не похоже, - сказал Лопе, слегка сморщившись.
Он все же отхлебнул еще. Напиток был холодный, взбитый легкой пеной, на вкус горьковатый, но крепкий и довольно приятный. Лопе почувствовал, как кровь точно с новой силой разогнало у него по жилам от чашки ацтекского питья.
- Много есть такого в индейских землях, чего не мешало бы завести и у нас в Испании, - сказал Лопе соседу.
Де Торрес кивнул головой. Ему тоже понравился чоколатл.
- Если вернемся, земляк Санчес, - если вернемся! - осторожно сказал де Торрес.
Пришел Кортес. Он был весел. Разговор с вождем прошел так, как он того хотел.
Тотонакский вождь, очень толстый и важный индеец, вышел к ним, опираясь на руки слуг. Вождь был и рад, и немного испуган: он и хотел начать войну с Монтесумой, и боялся сильного ацтекского войска.
- Жесток Монтесума, - сказал Кортесу вождь. - Он требует с нас каждый год тысячу девушек и тысячу юношей для жертвы ацтекским богам.
- Я пришел сюда для того, чтобы освободить вас от жестокости Монтесумы, - ответил Кортес. - Будьте мне верны, и я помогу вам избавиться от тирана.
- Силен Монтесума, - сказал вождь. - У него пятьсот тысяч воинов, а вас, белых людей, пришло немного.
- Мой государь во много раз сильнее, - ответил Кортес. - Один белый воин сильнее тысячи вооруженных ацтеков.
Ему удалось успокоить вождя. Порешили на том, что вождь тотонаков окажет помощь Кортесу в походе против Монтесумы, даст людей, припасы, даст носильщиков для переноски тяжестей.
Кортес был весел. Он не стал пить ацтекское питье чоколатл, но велел выкатить на храмовый двор бочонок гвадалканарского вина из капитанских запасов. Кружки пошли по рукам, напоили и индейцев. Кортес потешался, глядя, как скачут и вертятся пьяные жрецы, тряся космами. Жрецы пели что-то непонятное на своем языке.
- Скоро они научатся у меня петь святую мессу! - сказал Кортес.
Только одну ночь переночевал Кортес в семпоальском храме. Наутро, взяв малую часть людей, он выступил к морскому берегу.
