— И меня теперь хотят убить?
— Не знаю, Гарри, — она серьёзно взглянула на меня. Каким серьёзным может быть взгляд девушки, лежащей у тебя в постели — вопрос другой. — Покалечить, получить тебя под своё влияние, возможно даже убить. Нужно быть осторожней и поменьше ходить одному, да и вообще как можно реже ходить в места, отличные от гостиной факультета.
— Ну, я был не один, — ответил я и лёг рядом с Тонкс, это всё же моя кровать.
— И с кем ты был?
— Ты мне не мамочка, — повернулся на бок и положил свою руку ей на живот. — И не девушка. А значок старосты не даёт тебе права лезть в мою жизнь.
— Я о тебе забочусь, да и Флитвик по голове не погладит, если с тобой что-то случится.
— Со мной уже случилось, Тонкс, и весь магический мир, который меня знает, не особо рвался встать на защиту.
— О чём ты?
— О чём? Ты знаешь, где я жил всё это время? Что со мной происходило? Почему тебя я стал волновать, только когда от этого стал зависеть твой значок старосты? Если со мной что-то случится, это будет только моя вина, — меня слегка затрясло от злости, и я просто отвернулся от неё.
— Гарри…
— Хочешь знать, что случилось? — повернулся к ней. — Родственники меня избивали всю жизнь, и в конце концов я умер. Лишь магия моего рода не дала мне окончательно подохнуть, после чего просто ушёл из дома и не появлялся там почти пять лет. Даже эта старая скотина Дамблдор думала, что я подох.
— Ох, я не знала…
— А что бы изменилось, если бы знала?
— Ну, мы могли бы взять тебя к себе. Директор говорил маме, что с тобой всё в порядке, и ты спрятан в надёжном месте, поэтому мы и не беспокоились.
— Место действительно надёжное, только вот не для меня.
— Гарри…
Тонкс была в растерянности и, похоже, не знала, что сказать.
— Я…
— Просто помолчи Тонкс, мне не нужны оправдания и вообще я спать хочу, иди уже в свою комнату, — резко оборвал её.
— Подожди, — она пододвинулась ко мне и обняла. — Прости меня, больше я не оставлю тебя одного и не дам никому в обиду.
— Ты мне не мамочка, Тонкс, повторюсь ещё раз. Я могу позаботится о себе.
— Всё же прогоняешь?
— Нет, но и я сам могу справится со своими проблемами.
— Хорошо, можно мне ещё побыть с тобой?
— Да пожалуйста, кровать большая. Но знаешь, что? Я ненавижу ложь.
— Я не…
— Ты лжёшь не только мне, но и себе. В душевой ты была настоящей?
— Я… А, к чёрту, да, это был мой истинный облик.
— Тогда будь собой или убирайся.
Она вздохнула и слегка поворочалась.
— Ладно.
В спину мне упёрлись два неплохо так выросших холмика.
