– Мне не следовало за тобой шпионить, – пробормотала Клодия и, обняв его, почувствовала, как он мелко задрожал в ответ. – Я должна была пошуметь или подать какой-то знак… дать тебе возможность прикрыться.
– А я бы, наверно, дал деру, – ответил он.
Утраченное было равновесие снова к нему вернулось. Он слегка раскачивался, лаская ее своим набухшим членом, и мало-помалу подбирался ближе к лону.
– Но сейчас я чувствую себя намного лучше. Более спокойным. Более уравновешенным.
Клодия улыбнулась, просунула руку и стиснула член сквозь пижаму, и когда он охнул, почувствовала прилив вожделения и уверенность.
Больше и тверже, чем у Джеральда, хотя ее покойный супруг вполне мог гордиться своим мужским достоинством. Внутри у нее все задрожало. Вагина запульсировала, выражая жажду, требуя обещанного угощения.
Насколько хорош он может быть, этот мужчина, ворвавшийся в ее жизнь вместе с грозой? Ясно как день, что, по крайней мере, в постели он удивительно уверен в себе, обладает природной грацией и телом хорошего любовника. И он не зеленый юнец, хотя и свалился без чувств ей на руки. Ей вновь показалось, что он старше, чем выглядит, и весьма опытен в искусстве любви.
Самое время узнать.
Отпустив член, она взяла руку мужчины и потянула к себе между ног. Он прижался лицом к ее шее, и она кожей ощутила сдержанную, понимающую улыбку.
Длинные тонкие пальцы начали расчесывать мягкие завитки на лобке, потом проникли в половые губы.
Он легко, почти невесомо, коснулся клитора, и Клодия вскрикнула от мгновенного взрыва ощущений. Она знала, что хочет его, но не представляла, насколько сильно. С этим почти воздушным прикосновением она оказалась на волосок от оргазма и теперь лежала, тяжело и часто дыша, потрясенная своей реакцией.
– Еще? – спросил незнакомец.
Клодия услышала в его голосе знакомые нотки мужского самодовольства, и ей захотелось рассмеяться от радости – какой умелый подход! В мгновение ока он превратился из найденыша в суперлюбовника.
– Да! Еще и еще! – выдохнула она, схватила его за мягкие спутанные локоны и притянула к себе, чтобы он мог целовать ее, лаская одновременно внизу.
И вновь деликатное, воздушное прикосновение; вновь несоразмерная реакция. Кончик пальца в этот раз задержался подольше, слишком долго, чтобы Клодия сумела сдержаться, даже если бы хотела.
Достигнув пика, она вскрикнула от радости прямо в его мягко целующие губы и почувствовала, как забилась и запульсировала, словно безумно колотящееся сердце, разбуженная плоть. Он описывал пальцем круги, заставляя ее оргазм звучать на долгой, изысканной ноте. Клодия вновь вскрикнула, дернувшись телом, прижала его руку своей и почувствовала, как работают его мышцы.
