С трудом довлек Исаф бесчувственного Севера до дома, принадлежавшего Эолу.
— Здесь ему скорее подаст помощь добрая Мери; а я, между тем, пойду сказать Эолу, — говорил он, складывая на крыльце бремя с плеч своих и входя в дом. В комнатах было темно; тишина перерывалась только одним храпением.
— Мери, Мери! — произнёс Исаф. Ответа не было.
— Мери! — повторил он громко.
— Мери! — раздался сиповатый голос. Никто не отвечал.
И вы ропщете, волны морские? Жалуетесь друг на друга ветрам, или друг другу на ветры?
XI
— На острове крик!.. Там меня хватились!.. Едем! Ждать опасно! Мери, садись в ладью!
— Мери, Мери! Что будет делает бабушка, когда мы уедим? Что, как к ней придет Красный?
— Не бойся, Лена, у бабушки Врасанна!
— Здравствуй, атаман! — вскричали гребцы, когда мнимый Эол и Мери с Леной вошли в ладью.
Ладья покатилась. Подъехали к кораблю; спустили лестницу; все вошли на палубу.
Толпа людей с опаленными лицами, закаленных в бурях жизни и моря, стояла для встречи начальника Стаи Нереид. Резким голосом приветствовали они вступление его на Альзаму.
— Эол! — сказал кормчий, и приятельски протянул к нему руку. Многие также приблизились к мнимому атаману; но он предупредил намерение их.
— К месту! — вскричал он. Все исполнили приказ, кроме кормчего, который остался подле него и с сердцем произнес:
— Поздоровайся сперва с старыми служивыми, Эол! Еще успеешь плюнуть в море!.. Или забыл кормчего, который вынес тебя из-под громовой тучи?
— А, это ты?.. Помню! — отвечал неизвестный, опасаясь, чтобы подобный знакомец и старый служивый не снял с него Эоловой личины.
— То-то же! — продолжал кормчий, обиженный равнодушием. — За добро плати хоть памятью! Куда прикажешь ехать? На подводный камень или в пучину?
— По пути к Босфорану.
— К Босфорану? — повторил кормчий. — Это значит в огонь! С нашим же товаром приедем мы туда? С ланцетами и пиявками? Не худо! Только чтоб там самому не пустили крови!.. Впрочем, по мне все равно: голова за всё отвечай!.. Мое дело поставить на место!.. Эй, нетопыри!.. Боковой и Стрелу! Южному вкось! На милю от пристани… Волю!
Канаты затрещали, между парусами зашумел ветер; казалось, что берега мрачные, как тучи, двинулись с места и быстро удалялись от корабля.
Неизвестный, Мери и маленькая Лена спускались уже в каюту, для них приготовленную, как вдруг палубный спросил: какой значок выкинуть?
— Ты сам должен знать, какой приличен!
— Твой любимый Бой? Здесь еще можно помериться силами со всяким, кто придёт на вызов, и проучить того, кто вздумает не посторониться. За каналом притихнем! Там мы выкинем просто Белый.
