— А жена, и дети, Ваше Величество? — спросил. Эмун, низко поклонившись.
— Жена и дети пусть также живут здесь — отвечал Иоанн.
Успокоенный Эмун, на подобных основаниях, готов был вечно сидеть на хребте Кавказском возле Прометея и залечивать его раны.
Почти бегом отправился он в сборную палату.
— Кто здесь дежурный по части Медицины? — спросил он с важностью, как уполномоченный Властителем.
— Здесь есть главный придворный медик, — отвечали ему.
— Где он?
— Я — он! — сказал сердито придворный медик.
— А! хорошо; прикажи сей же час позвать ко мне аптекаря.
— Ты здесь не в своей атмосфере! она для тебя вредна, — отвечал придворный Доктор.
— Я умею очищать атмосферу от миазмов! — сказал Эмун надувшись.
— А я умею таким уродам вскрывать череп и очищать мозг! — вскричал придворный медик и вышел из сборной палаты.
Терпеливый Эмун отправился к своему семейству в гостиницу. Там, в несколько мгновений приготовил он примочку, зонтик, пилюли, и сделал нужные распоряжения для переселения во дворец. Жена его, три дочери, два сына и кухарка уложили весь домашний скарб в повозку, приставили к дышлу двух мулов Богемской породы, надели на них шлеи, и двинулись с места.
На древнем языке, который славился чистотой и приятностью, и сохранился до сего времени, как звучный древний отголосок в стенах Тавроменских, дорогой сочиняли они и поверяли друг другу планы для будущей экономии во время роскошной жизни, но дворце.
Между тем Иоанну принесли требованные им бумаги с собственноручною подписью. Долго занят он был делами; но кончив оные, и отослав Государственный бумажник к первому Верховному Совещателю, потребовал к себе Эмуна.
Эмун представил Иоанну необходимость держать строгую умеренность в пище и питье, и хотел назначить диетный стол; но, к удивлению, его, Иоанн предпочтительно потребовал блюд жирных и раздражительных, и Архипелагского крепкого вина. Не смея противоречить воле Властителя, Доктор заметил только, что часто в болезнях бывает ложный аппетит, который невозможно отличить от настоящего без особенных и глубоких познаний в медицине.
— Ложный аппетит, — сказал Иоанн, — есть он и для духа! Ненасытное честолюбие стремится в высоту, и что же? Над ним час от часу более и более отверзается беспредельность, а под ним растёт бездна!..
Отрывисто остановив речь свою Иоанн задумался.
— Причина ложного аппетита, — продолжал некстати Эмун, — состоит в расслаблении органов, извлекающих соки для питания тела; голод и жажда есть ничто иное, как органическое объяснение потребностей тела; и потому, тело, не удовлетворяясь пищею принятою в желудок, не перестает объяснять свои требования посредством голода и жажды.
