Хлопко. Довольно есть, да мне все не верится…
Посадский(к толпе). Православные! Когда сядет Дмитрий на свой отцовский стол, всем Юрьев день отдаст, все кабалы порешит, всем свобода постарому!
Крики. Воздай ему Господь! Помоги ему на престол!
Посадский. Казну Борисову меж вас разделит!
Крики. Живет Дмитрий Иваныч!
Посадский. А теперь, ребята, атаман велит про его царское здоровье допьяна напиться! Выставляйте чаны! Выкачивайте какие там у вас бочки! Дядя Косолап угощает!
Общее смятение, шум и крики. Посадский незаметно скрывается.
Хлопко. Эй ты, пострел! Да где ж это он?
Один разбойник. Кто?
Хлопко. Как кто? Тот, кто взбудоражил нас!
Разбойник. Он сейчас тут стоял.
Хлопко. Куда ж он пропал? Насатанил да и провалился! Эй вы, отцы святые, кто это был?
Мисаил. Не вем.
Григорий. Не сказался ми.
Хлопко. Как, черти, не сказался? Ведь вы с ним пришли, наплешники?
Мисаил. На исходище путей стеклися, повелитель! Сладкоречием мужа сего прелыщенны есмы!
Григорий. Он же убеди нас купно с ним пред очеса предстати твоя, имени же своего не объяви!
Хлопко. Ну, диковина!
Крики. Эхма! Царевич в Северскую землю зовет! На Москву хочет вести! – Нам Борисову казну отдает! – К царевичу! К царевичу! Веди нас, атаман! – Когда к царевичу поведешь?
Хлопко. Ну, добро, добро, дьяволы! Завтра тронемся!
Шум и смятение
