Тогда же у меня произошло первое знакомство с властью. В какой-то большой праздник я гонял мяч по двору, где было развешано белье, ко мне прицепился участковый и поволок меня в милицию. Он держал меня за руку, за кожу, было очень больно, и, дождавшись, когда мы проходили мимо забора, я его толкнул.
Он кувырком перелетел забор, а я пошел домой и рассказал все родителям.
А у нас в гостях был полковник ГРУ, который ухаживал за одной из моих теток. И когда вывалянный в грязи милицейский урод вошел в нашу комнату, полковник заорал громовым голосом:
– Как стоишь перед полковником, свинья?
После этого мне налили рюмочку, и я вкусно покушал бабушкиными пирогами, самодельным «наполеоном» и прочим, что Бог послал…
В четыре года я впервые отправился в пионерский лагерь «Сокол» от Яковлевского завода, где работала моя тетя Тамара. Лагерь еще строился, я и сейчас помню запах сосновых опилок, и как строили корпуса. Там был всего один отряд, в основном из взрослых парней, и нескольких девушек, две из которых немедленно начали со мной дружить…
У одной было странное имя – Анина, почему я и запомнил. Как-то я, заигравшись, порвал ей пионерский галстук и страшно боялся, что ее за это накажут. Советский энкэвэдэшный страх вселялся в нас с рожденья.
В лагере, по мере взросления, я всех научил себя уважать и никому за все годы не позволил занять мою койку справа возле окна. С юных лет в клубе барышни на «белый танец» чаще всех приглашали меня. Это, по неспособности предвидеть будущее, сильно злило лучшего футболиста, старше меня года на три, и я после одних прощальных танцев, накануне его встречи с родителями, надолго искорежил ему рожу об угол клуба.
Даже помню, как его звали – Саша Медведев.
Вообще, обретаясь в младших отрядах, я был любимчиком девочек первого. Мне доставались и обнимашки, и поцелуйчики, а это заедало их ухажеров. Мне влетало от них, но и я не терялся: мог маленьким кулачком и в глаз заехать, и в нос, и незаметно подкрадывался к ним и остервенело колотил палкой по лицу и голове. За храбрость судьба наградила меня старшим другом – Колей Дудкиным, что он может и теперь подтвердить, и задевать меня с той поры побаивались. А уж если и случались невзгоды – мне их с лихвой компенсировала голубоглазая Тоня, самая очаровательная девочка в лагере.
Я неплохо играл в настольный теннис и как-то ухитрился попасть в финал лагерной спартакиады. Моим противником был парень намного старше меня. Вероятно, он считал, что это дает ему право на шутки и издевки по поводу моей игры. Я разозлился и проиграл…
