. Они набрали участников, которые незадолго до этого получили травму, и опросили их несколько раз: сразу, три месяца спустя и спустя три с половиной года. Они одновременно задали им вопрос о травматических воспоминаниях, а также о высокоэмоциональных позитивных воспоминаниях, фокусируясь при этом на таких свойствах, как живость и ясность, общее качество воспоминания по отношению к другим воспоминаниям, а также существование сенсорной составляющей в воспоминании, например картинок, звуков или запахов.
Портер и Пис выяснили, что воспоминания о травматических событиях были очень последовательны в течение всего времени, при этом практически неизменны по всем остальным свойствам. Также выяснилось, что по сравнению с положительными воспоминаниями негативные воспоминания были более постоянными с течением времени. Эти выводы, как и исследование Портера и Берт, иллюстрируют то, что воспоминание о травмирующем событии действительно отличается от прочих, но не так, как принято об этом думать, а тем, что воспоминания эти обычно ярче других.
Эта точка зрения подкрепляется обзором литературы 2012 г., проведенным Свеном Магнуссеном и Анникой Мелиндер из Университета Осло[162]: «Свидетельства систематических и методически основательных исследований на сегодняшний день говорят о том, что воспоминания о травмирующих событиях более устойчивы к забыванию, чем воспоминания о событиях, ничем не примечательных». Это и хорошая, и плохая новость одновременно: с одной стороны, это означает бо́льшую правдоподобность рассказов очевидцев и свидетелей (хотя им не понравится все, что обсуждалось выше), с другой стороны, травматические воспоминания, которые мы предпочли бы забыть, могут преследовать нас вечно. Интересно и то, что это постоянство памяти проявляется не только по отношению к травматическим событиям, пережитым нами лично, но и к тем, о которых мы постоянно слышим в СМИ.
Фотовспышки
«Где вы были 11 сентября 2001 года?» – этот вопрос был невероятно популярен в 2000-х. Так же, как за несколько десятилетий до этого можно было бы задавать вопрос вроде «Где вы были, когда взорвался «Челленджер?» или «Где вы находились, когда убили Кеннеди?».
Эти вопросы намекают на то, что мы обладаем удивительной способностью формировать яркие воспоминания об обстоятельствах, в которых мы находились в особенно важные моменты времени. Часто это называют воспоминанием-фотовспышкой. Как правило, они подробные, живые и включают в себя описание ситуации, в которой была услышана какая-либо исторически значимая новость, при этом сохраняется и точное воспоминание о самом событии. Люди, которые запоминали такие события и связанные с ними обстоятельства, часто отмечают информанта, который сообщил новость, то, что они делали, когда услышали ее, во что были одеты, что думали, что чувствовали и о чем говорили при этом. Недавно на лекции в университете я упомянула этот феномен, и одна из студенток в аудитории вспомнила, как отпустила грубую шутку о том, что пилоты не умеют летать прямо, услышав новость о первом самолете, влетевшем в башню-близнец в Нью-Йорке 11 сентября 2001-го, – это была шутка, за которую ей стыдно до сих пор.
