Скрипели, кренясь на ветру, берёзы, испуганно и радостно взмахивали они трепетными ветвями, когда озаряла небо молния, и шелест листвы, сливаясь с шумом ливня, заглушал плеск волн на берегу залива. Казалось, волны плещутся беззвучно…
Вдруг слепящий свет резанул глаза Данко, и сразу же стопудовый звук, разорвавшись, ударил в уши, скала задрожала,- это молния вбила свой огненный клин в остров где-то совсем близко от залива.
Говор в шалаше стих. Или просто Данко оглох?.. Нет, листва шуршит, шумит ливень, ещё сильнее зашумел, озорной и буйный - словно в небе открыли новый громадный люк.
Что-то сделалось вдруг с Данко, будто взметнуло его на гребень высокой волны, сердцу стало просторно и весело. Данко вскинул голову, расправил плечи и запел чуть гневную, раздольную матросскую песню:
Пусть волны и стонут, и плачут,
И хлещут о борт корабля!..
Из хижины высунулась удивлённая физиономия Маши:
- Ты что?
Данко не смутился. Ему было хорошо под этим грозно рокочущим небом, в порывах ветра и шума.
- Иди сюда! - крикнул он Маше.- Тут, под скалой, сухо.
Маша шмыгнула к нему и стала рядом.
- Слышал, как недавно ударило? Мы думали: по нам. А ты - песню. Какой-то ты отчаянный.
Данко промолчал. Маша повертела головой туда-сюда, на секунду задумалась о чём-то, потом затараторила снова, уже вполголоса:
- Я ведь тоже отчаянная. Аня смеётся надо мной, но я всё равно отчаянная. Я бы, пожалуй, не побоялась поехать в Антарктиду. А что! И поехала бы. А ты, Данко, скажи: ты вправду собирался туда? Ну, не бойся, скажи…
Данко сделался серьёзным.
- Туда я, Маша, обязательно поеду. Конечно, не сейчас. Сейчас - глупо. А вот потом… Ты представляешь себе? Все льды у Южного полюса растопят атомной энергией. Там зацветут сады, пальмы, заводы вырастут. А кругом - океан. Синий-синий. И мы на пароходе подплываем. Только это будет не теперешний пароход, а какой-то другой, необычный…
- Эх, вот плохо, что я девчонка! Ведь женщины не бывают капитанами дальнего плавания. А хотя - почему нет? Вот раньше женщины лётчиками не были, а теперь сколько угодно! Верно? Я бы с удовольствием стала капитаном. Вот бы поплавали!
В другое время Данко, наверное, рассмеялся бы: Машук - капитан океанского парохода! Сейчас он даже не улыбнулся.
- А это не так уж трудно,- оказал он.- Только, знаешь, надо очень хотеть. Зато капитанами мы будем не простыми,- при коммунизме. Куда захотим, туда и поплывём. От Курильских островов через Гавайю прямо к Магелланову проливу. Или в Панамский канал, а оттуда в Гибралтар заедем, на Пелопонес, потом в Мраморное море и - даёшь Крым! Всю землю изъездим. Всё наше!
