— С того же, с чего и всем, — развела руками Натали. — Рано или поздно, в него ведь влюбляются все… Уж лучше в него, чем в Тревора. Я всегда говорила, что он… жалкий. И скользкий. А ты не верила.
Не верила, пока не убедилась на собственном опыте.
— Полоз тоже всего лишь студент. Подумаешь, пятый курс, а не третий… Такая большая разница… Да и не верю я ему, он точно задумал какую-то пакость. Ходит, разнюхивает… И даже подружке ничего не рассказывает!
— Я бы Скотт тоже ничего не рассказывала, — пожала плечами Стейси. — Она мне не нравится.
Нат насмешливо хмыкнула в ответ:
— Зато она нравится Полозу. Этого вполне достаточно.
Несмотря на то что подруги напоминали мне о здравомыслии, пойти посмотреть поближе, что же там стряслось с музеем, они согласились подозрительно легко.
Первым, что бросилось в глаза, стала большая пожарная машина, у которой стояли два явно недовольных жизнью мага в униформе. Один огненный, а другой — водный. Оба успели изгваздаться в саже по самые уши.
Чуть поодаль робко притулилась машина саперов. Эти, похоже, уже были в здании.
— Так что там такого стряслось, что все на ушах? Убился кто? — флегматично поинтересовался водник у напарника.
Потом сложил ладони лодочкой, подержал пару секунд и плеснул на лицо, пытаясь хоть как-то привести себя в приличный вид.
Мы с подругами переглянулись между собой и начали тихонько подбираться к пожарным. Благие намерения девочек о невмешательстве пошли прахом при первом же удобном случае.
— Дай тоже умыться, — попросил огненный, тяжело вздыхая.
— Я тебе что, умывальник? — последовал недовольный ответ, однако просьбу напарника водный все-таки исполнил.
Как по мне, так стало только хуже. Сажа без мыла только размазывалась по лицу, а вот смываться отказывалась напрочь.
— Никто не убился. Так, придавило чуток двоих. Вот только одним из двоих оказался младший Фелтон. Теперь оценил масштаб трагедии?
— Пожалуй, что да… Теперь будут рыть носом до последнего, Мальчик-то на вес золота… А кто второй?
— Да так, студентка какая-то. Даже упоминать не стоит. Ради таких никто не пошевелится.
Вот оно, хваленое равноправие, закрепленное в конституции. Записать можно что угодно, но наследник аристократического магического рода все равно будет неизмеримо выше девчонки из среднего класса.
И что бы его величество ни вещал с балкона дворца в новогоднюю ночь о свободе, равенстве и братстве, это вообще ничего не меняло.
— Эй, девчонки, а вы чего тут стоите? — заметил нас огненный.
