Несколько лет назад профессор Бхатия попал в серьезную автокатастрофу, после которой целители так и не смогли собрать его до конца. С тех пор он не мог передвигаться без трости (что вызывало бездну пошлых шуток среди студентов) и страдал от сильных болей, а это, как известно, не улучшает характера… Но как по мне, так декан всю свою жизнь был именно таким строгим приверженцем правил, каким мы его знали.
— Лиса — самое грозное животное! — возмутилась Стейси. — Короче, отдирай от кровати свой зад и собирайся! В конце концов, мы же великолепная четверка, а не трое и одна трусиха!
Вот когда наше Животное начинало упрямиться, то выбора просто не оставалось. В такие моменты казалось, что если я вцеплюсь в дверной косяк, то она вытащит меня наружу вместе с ним же, наплевав на все.
— Не расстраивайся ты так, — пожала плечами Хельга, — ну не убьет же тебя Полоз. Он девушек не убивает, не бьет и даже не пытает, личный кодекс чести ему не позволяет.
О да.
— Зато поиздевается он надо мной всласть, — мрачно предрекла я свои безрадостные перспективы. — Он же мстительная зараза! Когда Хэмиш в прошлом году случайно опрокинул на него стакан сока в кафетерии, вы помните, что было?!
Об этом забыть было бы при всем желании невозможно. Такой продуманной и вдохновенной мести я в жизни своей не видела! Полоз, кажется, возникал рядом с беднягой Хэмишем каждый раз, когда тот оказывался в нелепой ситуации. И комментировал… Бить не бил. Очевидно, из-за того же никому не известного кодекса чести, о котором все знали, но никто не видел.
— Ну… Хэмиш пережил — и ты переживешь, — пожала плечами Хельга с философским спокойствием. — Вот если он потребует твою голову на серебряном блюде, вот тогда да, можно переживать. А пока… Ну это же смешно, Эш. Что бы вы там ни учудили, Фелтон мог уже обо всем забыть. Учитывая, сколько вы пили…
Ага. Это у меня после выпитого память отрубило, а вот у Полоза — нет.
— Он-то позабыть мог, — рассмеялась Натали.
Нехорошо так рассмеялась, и я тут же заподозрила неладное.
— А Сеть будет помнить все! — обрадовала меня подруга. — А я тоже хочу, чтобы меня покатали по кампусу симпатичные парни! Это точно весело.
— Не хочу этого видеть… — взвыла я, вцепившись в волосы.
Господи… Если дойдет до родителей?.. А до них ведь обязательно дойдет. Непременно какая-нибудь соседская доченька или сынуля, которые пройдут не по той ссылке, ну или же по той, и увидит меня во всей сомнительной пьяной красе. И тут же побежит докладывать моим родителям, что их чадо в столице пустилось во все тяжкие. Вряд ли они обрадуются… А что скажут…
