— Вот именно.
— Так что, исходя из этого, вам совершенно ясно, чего я хочу. Нужно произнести вслух?
— А почему нет?
— Я хочу, чтобы эти сволочи сдохли. Хочу при этом присутствовать, хочу в этом участвовать, хочу увидеть, как они сдохнут.
Кенан произнес всю тираду совершенно спокойно, ровным, лишенным интонаций тоном.
— Вот, чего я хочу. И хочу настолько сильно, как в жизни никогда ничего не хотел. Вы так и предполагали?
— Примерно.
— Неужели вас беспокоит, что может произойти с людьми, способными сотворить нечто подобное? Схватить ни в чем не повинную женщину и разрезать ее на кусочки?
— Нет, — не задумываясь ответил я.
— Мы сами с братом сделаем все, что нужно. Вам не придется в этом участвовать.
— Иными словами, я всего лишь приговорю их к смерти.
— Они сами себе вынесли приговор, — покачал головой Кенан. — Своими деяниями. Вы всего лишь поможете осуществить справедливое возмездие. Что вы на это скажете?
У меня были кое-какие сомнения на этот счет, поэтому я промолчал.
— Есть ведь еще одна вещь, которая вас смущает, верно? Род моей деятельности.
— Немаловажный фактор.
— Ваше высказываение по поводу сбыта крэка школьникам. Я не — как бы это…не открываю магазинов на школьном дворе.
— Не сомневаюсь.
— Проще говоря, я не пушер. Я тот, кого называют наркодельцом. Улавливаете разницу?
— Конечно. Вы та крупная рыба, которая ускользает из сети.
— Не думаю, что такая уж крупная, — засмеялся Кенан. — С определенной точки зрения распростаранители среднего звена — самые крупные, если исходить из объемов. Я имею дело с большими объемами, то есть либо поставляю большие партии, либо покупаю у того, кто уже поставил товар в страну. А затем сбываю тому, кто продает уже меньшими партиями. Мой покупатель, вероятно, зарабатывает больше, чем я, потому что он крутит сделки круглый год, тогда как я могу проводить в год одну-две операции, не больше.
— Но вы тоже, прямо скажем, не бедствуете.
— Не бедствую. Это опасный бизнес, связанный с нарушением закона, поэтому приходится иметь кучу людей, которые так или иначе помогают избегать неприятностей. А там где есть большой риск, там и доходы тоже большие. И это бизнес. Люди хотят этот товар.
— По товаром вы подразумеваете кокаин.
— Вообще-то я практически не занимаюсь порошком. Мой основной товар героин. Немного гашиша, но последние года два главным образом героин. Слушайте, сразу говорю, что не собираюсь оправдываться. Люди покупают, попадают на крючок, обворовывают родных матерей, взламывают чужие дома, вкалывают себе сверхдозу и умирают на игле. Пользуются одним шприцем на всех и получают СПИД. Я все это знаю. Но существуют же производители оружия, спиртных напитков, табака. Сколько народа умирает в год от алкоголизма и курения в сравнении с тем количеством, которое гибнет от наркотиков?
