по—прежнему твёрдым и напряжённым. — Но это решать тебе.
— Почему?
Ноа откатился в сторону. Момент исчезал, оставляя позади множество вопросов и
неопределённость.
— Почему? — Эдриан коснулся его плеча, нежно погладив. — Потому что я здесь вроде
как набросился на тебя, и как бы сильно мне ни хотелось это продолжить, мне нужно убедиться,
что тебе это по душе.
— Зачем вообще меня целовать?
Ноа сел, стряхнув руку парня.
— Э-э, потому что ты был сонным и сексуальным, и от тебя пахло невероятно хорошо, и
ты выглядел так, будто хочешь, чтобы тебя поцеловали и... эту часть я выполнил не совсем
хорошо, но я просто действительно хотел быть твоим первым гейским поцелуем.
— Как бонус в игре?
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Рот Ноа наполнился горьким вкусом.
— Нет. Как воспоминание. Я хотел быть воспоминанием о твоём первом поцелуе и хотел
сделать это невероятным для тебя и... забудь. Я не хотел толкать тебя дальше, чем ты бы
пожелал, и поэтому остановился. Я бы хотел создать с тобой ещё несколько воспоминаний, но
не хочу, чтобы ты о чём-то жалел.
Сожаление уже захлёстывало Ноа, потому что теперь ему придётся провести остаток
жизни, зная, что поцелуи не переоценивают, и что это может быть превосходным событием. Он
не был уверен, что его тело сможет справиться с ещё большими "воспоминаниями" с Эдрианом.
— Думаю, мы, вероятно, должны пожелать друг другу спокойной ночи, — напряжённо
произнёс Ноа.
— Ладно. — Молодой человек встал, склонился над ним и коснулся его губ очередным
лёгким поцелуем, на этот раз печальным и тоскливым. — Спасибо.
Он свистнул Пикселю, затем вышел в гостиную, оставив Ноа размышлять о том, за что
именно Эдриан благодарен. " Благодарен за то, что перевернул мою жизнь? За то, что украл
поцелуй и моё здравомыслие? Или за то, что этот поцелуй трепетно вдохновил и его тоже? "
Последняя мысль была наименее возможной — Эдриан, вероятно, целовал дюжины парней и,
судя по всему, что Ноа знал, все гейские поцелуи такие же хорошие и волшебные.
Вытолкнув из своей головы вопросы, не имеющие ответа, он постарался сосредоточиться
на сне. Не получалось. Его кровать казалась слишком большой. Слишком холодной. Слишком
продуваемой насквозь. Снаружи низким, одиноким звуком выл ветер, пока снег собирался в
сугробы. Он поднялся и проверил трубы, а потом крепления. Вернулся в кровать. По-прежнему
сна ни в одном глазу. Его тело, казалось, запечатлело воспоминание о том, каково было спать в
