верит, что занятие любовью — это единение духа?
И ладно, думать о сексе, пока Ноа лежал рядом с ним, вероятно, было не лучшей идеей.
Но Эдриан не прикалывался, когда выступил добровольцем, чтобы лишить Ноа девственности.
И это не должно было быть такой грандиозной мыслью о том, чтобы быть чьим-то первым,
чтобы быть тем, кто покажет Ноа пир чувственных наслаждений после голодания на
протяжении всей жизни.
Ноа перевернулся рядом с ним, закинув одну руку поперёк торса Эдриана. Парень
рискнул и обнял Ноа, позволяя ему подвигаться, пока не стало уютно и удобно. Тот переплёл
свои ноги с ногами Эдриана и положил голову на его плечо. Собаки вернулись в конец кровати,
и геймер делал звук фильма тише до тех пор, пока мир не сжался только до него, обнимающего
Ноа, в то время как снег по-прежнему падал снаружи фургона. Вот оно. Вот чего ему не хватало
в жизни.
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
"Никаких безнадёжных влюблённостей, помнишь?"
Но было ли это действительно безнадёжно? Он пропустил сквозь пальцы шёлковые
волосы Ноа. В словах и действиях мужчины было так много желания. В том, как он обнимал
Эдриана, даже во сне, было определённое отчаяние, и от этого рёбра Эдриана крепко сжимались
вокруг его сердца.
— Мм-м. Дре? Ты ещё здесь?
Ноа уткнулся носом в шею Эдриана. И молодому человеку понравилось это сонное
прозвище почти так же сильно, как нравилось ощущение на шее от бороды Ноа.
— Да, приятель, я ещё здесь. Фильм почти закончился. Продолжай спать.
"Лежи так вечно. Я не против".
— Ох, нет. Я его пропустил, — пробормотал Ноа. — Я сплю?
— Ага. Ты заснул. Думаю, прямо сейчас ты всё ещё спишь. Спи дальше. Закрывай глаза.
И затем он сделал единственное, что казалось разумным в этот момент — он поцеловал
макушку Ноа.
Но вместо того, чтобы отправиться обратно в мир грёз, мускулы мужчины напряглись, и
он, казалось, понял, где находится. Их взгляды встретились. Расширенные, ошеломлённые глаза
Ноа заставили Эдриана тяжело сглотнуть. Он знал, что все его страхи, каждая унция нежности,
которую геймер чувствовал, отражалась в собственных глазах. Казалось, он ничего не мог с
этим поделать — Ноа вызывал у него желание заботиться так, как он не заботился ни о ком и
никогда. Может быть, из-за того, что мужчина так сильно в нём нуждался. Ноа заслуживал
жизни, полной сладких моментов.
Сладких воспоминаний.
Хотя его мускулы были напряжены достаточно сильно, чтобы отпрыгнуть на четверть
длины комнаты, Ноа не отодвинулся. Он продолжал удерживать взгляд Эдриана.
