— Ну ты чего, Проф, — с тревогой прошептал доктор, — совсем свихнулся, что ли?
— Ну а я чего..?
Клистир с трудом приподнялся, цепляясь рукой за шкаф, и, шатаясь, подошел к витрине. Я побрел за ним. Доктор молча взял с полки раскупоренную банку, понюхал, морщась с отвращением, и сказал:
— Не, ну не могли же мы…
— Не могли, — неуверенно сказал я, рассматривая содержимое банки.
Доктор рыгнул и, подняв банку на уровень глаз, поболтал ей.
— Огурец, — сказал я.
— Не огурец, а «Бармазианский могильный червь дерьмоплюй», — прочел доктор на этикетке.
— А я говорю: огурец. Что вижу, то и говорю.
— Ну, дерьмоплюй похож на огурец — ничего не поделаешь. А вообще… — он вытащил из банки огурец и с ужасом спросил: — Чем мы закусывали, не помнишь?
Клистир сунул банку обратно в витрину и стремительным движением рванулся к раковине, оставив меня в полном недоумении.
— Где мы? — спросил он, избавив желудок от сомнительной закуски.
— В твоем кабинете.
— Ха-ха! Как остроумно! А я думал, что у Пряника в заднице. Я спрашиваю, где корабль находится. Уже сели или все еще летим?
Я выглянул в иллюминатор. Перед моими глазами переливалась голубыми бликами совсем близкая планета.
— Нет, посадить нас еще не успели — пока пролетаем, — мне наконец удалось сострить. — Мы на орбите.
— Значит, скоро сядем, — устало сказал доктор, то ли не понимая мою шутку, то ли отвечая на нее. — Оттянемся не по-детски: телки, виски, казино, дорогие гостиницы. Чего еще нужно джентльменам удачи на далекой и неизведанной планете?
Боюсь, что джентльмены удачи ищут на далеких планетах совсем другое. А жаль. Лучше бы Клистир оказался прав. Всему свое время, Клистир, всему свое время. Вот соберем, наконец, эти долбаные артефакты, заживем как люди — будут у нас и телки, и казино. А пока нам предстоит искать приключения на свою голову, изучать артефакты каких-то таинственных Предтечей, зарабатывать деньги и синяки на заднице, бороться непонятно с кем и непонятно за что, веря, что тот из нас, кто доживет до конца этой умопомрачительной авантюры, когда-нибудь сможет, развалясь в шезлонге на крыльце собственной шикарной виллы, рассказывать внукам про наши подвиги, сетовать на инфантильность нового поколения и наслаждаться богатой и спокойной жизнью.
В дверь постучали. Доктор серьезно посмотрел на меня, приложив палец к губам, прошептал: «Мы не пили ни грамма» и, придерживаясь рукой за стенку, пошел открывать дверь. Иногда я поражаюсь его наивности.
