– Патологоанатому нужны тела первых жертв.
Он скорчил недовольную гримасу. Отхлебнул из бутылки:
– Тут может случиться одна крошечная проблемка. У нас осталось только одно тело. Одно, так сказать, пропало, два других, после активного сопротивления, пришлось выдать родственникам для захоронения. Могу вытащить номер четыре и разморозить, если хотите. Правда, времени прилично пройдет, пока она оттает.
– Натали Мэй все еще заморожена? И операция «Тигровый бальзам» даже не поинтересовалась ей?
Пожал плечами. Хлебнул:
– Кто может постичь дела полиции Шотландии? К тому же семьи у нее нет, так что никто за ней не приходил. Так и лежит здесь, холодная и одинокая, уже восемь лет.
– Давай-ка извлекай ее.
– Может быть, еще найдутся образцы кожных покровов и рентгеновские снимки других тел. Но это только в том случае, если они пережили зиму две тысячи десятого. – Отвернулся. – Мне на самом деле было очень жаль, когда узнал о вашей дочери. И о брате.
На экране телевизора сидевшая в гостиной Маргарет Рутерфорд, облапошив молодого человека, заставила его признаться в убийстве. А потом выпила чашечку чаю, пока полиция забирала парня, чтобы его потом вздернули. Все так мило и благопристойно.
Дагал сжал в руке бутылочку с энергетиком, отчего она жалобно скрипнула.
– Когда лейкемия отняла у нас Шону… мы… – Сделал еще глоток. – Просто хотел сказать, что знаю, как это бывает.
Да, конечно, ребенок умирает от рака или от рук серийного убийцы, это абсолютно одно и то же.
Ничего ему не сказал. Просто повернулся и вышел из комнаты.
Он, по меньшей мере, смог попрощаться.
* * *
Когда я возвращался в секционный зал, полы коридора визжали под моими ногами. Трость стучала по напольной плитке в ритме рабов на галерах, а мобильный телефон был плотно прижат к уху.
– На сколько?
Из трубки хрипел голос Хитрюги:
– Нет, ты не беспокойся, понимаешь, это ненадолго, пока я на ноги не встану… Я бы тебя не попросил, но… сам понимаешь.
– Эндрю все еще дурью мается?
– Ты меня и не заметишь. Клянусь. Возьму надувной матрас, одеяло, все такое. Никаких проблем.
– Я хочу допросить выживших жертв Потрошителя. Распишешь мне все детали по ним, а я попрошу Элис, чтобы она разрешила тебе пристроиться в гостиной. Договорились?
– Договорились.
– И не болтай об этом ни с кем. Не хочу, чтобы Несс узнала, что мы их допрашиваем. – Я помолчал, одной рукой придерживая дверь в секционный зал. – Ходил встречаться с твоим приятелем насчет духовного наставничества.
