Очнулся или проснулся? Кругом шум, крики. Мы идем в каком-то городе или деревне? Поворачиваю голову и осматриваюсь. Господи, какое убожество. Глухие, без окон дома, впрочем, это не дома, а какие-то каменные и глиняные лачуги. Навстречу нашему каравану по узкой улочке пробирается тележка, запряженная осликом. Теперь я вижу, что мой верблюд практически в хвосте каравана. Сзади видны стены, высокие стены. Зачем деревне такие высокие стены? Наконец мой верблюд останавливается. Меня частично развязывают и стаскивают с верблюда, вернее, с тюков. Ноги отказываются идти, но громкий окрик и удар палкой заставляют меня передвигаться со связанными ногами в сторону каменного сарая. Там мне развязывают руки, но оставляют связанными ноги.
В сарае у стен на полу солома. Присаживаюсь на нее и прислоняюсь к стене. Вытягиваю вперед ноги. Все-таки лучше, чем лежать на верблюде. В сарае нас с десяток. Да, пять негров, три непонятных мужика восточного типа и один явно европеец. Лицо грязное, заросшее волосами неопределенного цвета. Но на голове они рыжие. Наверное, поэтому я сразу решил, что это европеец. Он сидел у стены напротив меня, и я его спросил:
– Говоришь по-английски?
Он недоуменно посмотрел на меня и ответил на ломаном английском:
– Да, я гел, немного говорю по-английски. Меня зовут Гордон.
Он увидел, что я не понимаю, и добавил:
– У нас, в нашем клане не говорят по-английски, но я почти два года был в армии Ричарда[3]. И вот уже больше двадцати лет мучаюсь в этой Богом проклятой стране.
– Обожди, какого Ричарда?
– Как какого? Благородного Ричарда Львиное Сердце. Мой хозяин Фергюс[4], четвертый граф Бухана из Мормеров Бухана[5], передал нас, пятнадцать мальчишек из Бухана, Ричарду, когда он собирал армию для похода в Святую землю. И вот теперь я остался один из пятнадцати. Все умерли здесь. Ричард не взял нас с собой, когда собрался возвращаться в Европу. Просто передал своему племяннику Генриху[6], графу Шампанскому. Мы сопровождали его, когда он поехал в тысяча сто девяносто втором году в Тир[7] сообщить Конраду Монферратскому[8] о его избрании королем Иерусалимским. И вместо этого попали на похороны. А через восемь дней Генрих женился на беременной вдове Конрада и получил корону. А потом я воевал несколько лет в его войске, до самой его смерти. Хорошее было время, особенно после смерти Саладина[9] в тысяча сто девяносто третьем году. Потом стало хуже. В тысяча сто девяносто седьмом году умер король Генрих, и на его вдове женился Амори
