Нам было так хорошо, а она…
— А что я, любимый? — голос Насти я бы узнал, где угодно, в любой пустыне.
— Ты покинула меня! — я всё ещё продолжал упорно надеяться, что всё происходит со мной в страшном нескончаемом сне.
— Это неправда. — Голос Насти превратился в камень. — Я иду по Пути впереди тебя. Я расчищаю тебе дорогу.
— Но зачем мне это? И кто ты сама? — закричал я, чувствуя, что впадаю в истерику, но ничего с собою поделать не мог.
— Во-первых, я твоя жена, — с укоризной заметила Настя, хотя я, как и раньше, не мог её видеть, а только слышал, — и в конце Пути, если ты сможешь одолеть его весь, сам найдёшь тому подтверждение.
— А кто ты, во-вторых? — совсем потеряв страх, воскликнул я, всегда раньше уверенный в том, что хорошо знаю свою жену. Теперь же с этой уверенностью приходилось расставаться, а такие перемены никогда не проходят безболезненно.
— Та, которая любит тебя, смертный! — Небо раскололось молнией невиданной яркости. — Та, чьё имя побоится произнести любой бог, который встретится тебе на Пути! Та, которая поставила на кон само существование этого мира ради любви!
— А эти кентавры, сатиры, парень с бычьей головой? Это для того, чтобы взбодрить меня? Разновидность любовных ласк?
— Всякую мелочь я оставляю тебе, чтобы не уснул по дороге!
— Смотри, а он тебя совсем не боится! — хихикнула Кассандра. — Я в том смысле, — тут же попыталась она загладить свою дерзость, — что только такой смертный может оказаться достойным тебя.
Послышался смачный шлепок.
— Я его жена! Он мой господин! А вот ты должна бояться, ибо сейчас я не в самом лучшем из настроений! А ты знаешь, что я могу сделать даже с самым могучим богом, если он станет дерзить мне!
— Прости, Великая! — натурально испугавшись, закричала Кассандра.
На этом связь оборвалась.
Горы, долина, море — всё исчезло, растворилось в воздухе, лишь только я прошёл портал. Теперь высоко в небе жарко светило полуденное солнце, обжигая мою бледную кожу, под ногами хрустел песок пустыни, а вдоль Пути, упрямо зовущего меня вперёд, расположились пирамиды всевозможных размеров, от совсем приземистых до неимоверно высоких.
Между пирамидами, иногда пересекая Путь, бродили без особой видимой цели разнообразные создания, словно сошедшие с египетских фресок. Однако, несмотря на их многообразность, в глазах не рябило, ибо эти существа имели две связывающие их вместе особенности. Они все имели человеческие тела, в то время как выбор голов варьировался от птичьих до крокодильих, и все передвигались боком, одновременно вывернув шею так, что их лица, если так можно назвать клювы птиц и морды собак и рептилий, всегда оказывались повёрнутыми точно в профиль.
