«Какой-то молодой беженец с топором ранил нескольких пассажиров в местном поезде. Этнический иранец расстрелял девять молодых людей. Ещё один эмигрант ножом убил женщину и ранил ещё троих… В Бельгии опять нож и тысячи убегающих, спасающихся…Европа в шоке…»
В тотальном опьянении террором ценность человеческой жизни оказывается несущественным пустяком, и человечесто готово принять эту продиктованную убийцами-самоубийцами повседневность, забыв, что уже почти век оно, человечество, сидит на смертельных ядерных арсеналах… Это – вверху социальной иерархии, а внизу? Тут – ножи и пули ежедневной повседневности…Оголтелость убийц=самоубийц…
Как справиться с этим безумием? – спрашивает Потёмкин. И вспоминает, кто не справился:
«Язычество, буддизм, брахманизм, христианство, мусульманство, монархизм, анархизм, капитализм, социализм, коммунизм…»
Перечислив эти «недоступные уму и сердцу» социальные теории, Потёмкин добавляет к ним список империй нового времени, недавно уничтоженных по ходу истории. Кончается этот список, понятно, Советским Союзом. Приговорив к небытию такое отскобленное до «чистого ствола», лишённое национальных, местных и иных непредсказуемостей имперское мироощущение, Потёмкин предлагает ему взамен… слушайте:
«…Органично смешать малые и большие народы… Не станет ни греков, ни датчан, ни словаков и португальцев, ни шведов и французов… Генетический купаж обретёт хорошую динамику развития и даст положительтный импульс для интеллектуального обновления европейцев…»
Тех же щей, да погуще?
«Если каждая цивилизация, а на Земле их 4 – 5,- станет создавать свои версии, корреспондирующие со своими культурными, религиозными, этническими традициями – опять конфуз, мозг-машиныначнут вступать между собой в полемику, враждовать, создавать друг другу самые неожиданные проблемы…»
И так проблемы, и эдак проблемы… Я-то склонен думать, что если существование человечества продлится, и обогащение его новыми плодами деятельности продолжится, - толучше не отскабливать это древо очередной раз до «чистого ствола» (имперского), а сотносить с Целым новые и новые ветви – социальные, религиозные, культурные… Опыт России, с её двумястами племён, объединившихся в общероссийское Целое и сохраняющих при этом свою своеобычность, бесценен. А опыт Америки, Индии, Китая… и Европы, конечно.
Чувствуете? Соглашаясь с Потёмкиным (в девяти случаях из десяти) или споря с ним (в каком-то одном из десяти сюжетов), я взаимодействую с мыслителем глубоким и острым. Это проницательный знаток реальности и крутой аналитик – замечательный писатель Александр Потёмкин…
