— Никогда.
Не расстраивайтесь. Вообще-то ничего в них хорошего. Иногда так страшно станет, а не убежать.
— Там было еще что-то. Кроме картин.
— Что еще?
— Что-то невидимое.
— Как же вы его тогда увидели?
— Не знаю. Это было что-то похожее на поток воды.
— А-а, музыка, — догадался Тимоша. — Мне часто снятся такие сны — с аккомпанементом.
— А вы не могли бы еще разочек заснуть?
— Вот еще. Буду я спать нарочно для всяких девчонок.
Девочка обиженно выпятила губку и отвернулась — видимо, она не привыкла или просто не умела упрашивать.
— Да я уже выспался. Мне больше не заснуть — понимаете?
Но она сделала вид, что не понимает, — девчонки очень здорово умеют не понимать, когда им это выгодно.
Я бы мог вам что-нибудь спеть, не засыпая, но у меня нет голоса, — сказал Тимоша. — Зато есть слух — меня даже хотят отдать в музыкальную школу.
— Слух? — презрительно переспросила девочка. — У кого же нет слуха?
— Нет, у меня другой. Музыкальный. И память. Я могу целую оперу наизусть запомнить. Например, «Садко». Знаете, это: «Мечи булатны, стрелы остры у варя-а-а-гов…»
— Про стрелы лучше не надо.
Тогда Тимоша сосредоточился и запел в уме: «Прости, небесное созданье, что я нарушил твой покой».
Наконец-то она перестала смотреть на него с холодным любопытством. Щеки ее порозовели, глаза блестели, пальцы теребили бахрому эполет — она была очень взволнована, и это делало ее еще красивей. Тимоша тоже почувствовал, что волнуется так, будто перед ним целый зал зрителей, а не одна случайная девчонка.
— Увертюра к опере Петра Ильича Чайковского «Пиковая дама», — торжественно объявил он.
И «сыграл» всю увертюру.
Потом «спел» еще хор охотников, песню индийского гостя, половецкие пляски и даже дуэт Ромео и Джульетты. Помогая себе, он беззвучно выводил ртом каждую ноту, солировал то на скрипке, то на ударных, то на духовых и размахивал руками, как заправский дирижер. Девочка смотрела на него с искренним восхищением — от ее высокомерия не осталось и следа.
— Уже? — вздохнула она, когда уставший Тимоша объявил антракт. — А я бы, наверно, могла слушать вас целый день.
— Лучше купите магнитофон, — честно посоветовал Тимоша. — У него звук чище. Или проигрыватель.
Девочка улыбнулась ему и покачала головой.
— Нет, я буду прилетать только к вам.
— Прилетать?
— Да. Больше мне нельзя задерживаться, но, может быть, завтра…
— А вы уже уходите?
— Мне пора.
— Но мы же ни о чем не договорились! Как будем отсюда смываться? На чем? Ведь если честно сказать, то завтра…
