– Ты ещё ребёнок! У тебя слабое здоровье! Я тебе запрещаю!
Но Саша знал, что он уже не ребёнок, потому что через несколько лет он войдёт в возраст, когда его любимые герои совершали свои подвиги. И он знал, что слабое здоровье не может быть помехой, потому что Суворов… Про Суворова мать слушать не захотела:
– Всё! Довольно! Это твой друг Митрофанов морочит тебе голову! Сашенька, у тебя может быть прекрасное будущее! Ты можешь писать, ты… – она гневно обернулась к мужу. – Афанасий Демьянович, что ты молчишь? Или тебя совсем не касается судьба твоего сына?! Отец ты ему или нет!
Отец сразу занервничал, заговорил сбивчиво, а затем попятился к двери:
– Прости меня, солнышко! Мне нужно срочно на службу. Ждут-с…
Мать ничего не сказала, тяжело опустилась в кресло:
– Что-то мне дурно… Люба, принеси мои нюхательные соли, – она всхлипнула. – Смерти вы моей хотите…
– Матушка, не нужно… – осторожно попросил Митя, длинный и худой юноша, которому гимназический мундир, который он носил последний год, уже заметно стал тесен и сковывал движения.
– А ты?! Ты что, поддерживаешь безумное решение этого глупого ребёнка? – рассердилась мать.
– Не вижу в нём никакой трагедии. Он ведь не на фронт отправляется, а в кадетский корпус. Что в этом такого? Когда он его закончит, война уже закончится. Он получит хорошее образование, а потом решит, куда ему дальше идти. Может быть, он и не захочет продолжать военную карьеру. К тому же корпус расположен недалеко, и вы будете видеться. И там он окажется не один, а с Адей…
– Ох уж мне этот Митрофанов! Это всё его влияние!
– Матушка, вы несправедливы к нему, – мягко продолжал убеждать Митя вкрадчивым голосом. – Адя очень самостоятельный и ответственный мальчик. На него можно положиться. Зачем останавливать сейчас Сашу? Запретами ничего нельзя добиться.
– Хватит! Ты ещё учить меня будешь! Запретами не добьёшься! Это тебе в гимназии наговорили такой либеральной ерунды?!
– Это не ерунда! – покачал головой Митя. – Вы же не хотите, матушка, чтобы Саша опять сбежал. Давайте выберем из двух зол меньшее. Пусть учится военному делу в полной безопасности и рядом с нами, а там видно будет.
Саша на протяжении всего этого разговора, от исхода которого зависела его судьба, молчал, предоставив старшему брату убеждать расстроенную мать, которую внутренне жалел, так как был уверен, что на войну он непременно попадёт. Убеждать рассудительный Митя умел, и, в конце концов, Надежда Романовна, всплакнув для порядка, отпустила сына в кадетский корпус.
