– Умерь свой пыл! Нам надо дело делать, а не твои естественные инстинкты удовлетворять!
До монастыря ехать было часа два. Я всегда путался во всех этих монашеских орденах, знаю только, что нравы там царили строгие, туристов на территорию не пускали.
Пока я сидел за рулем, Вова с Мишелем изображали на заднем сиденье сладкую парочку. И, по-моему, не понарошку…
Отец Пьер обнял меня, радостно пожал руку Вове и с недоумением взглянул на девицу.
– Сашá, у нас же строгие правила, – укоризненно произнес он.
– Знаю, знаю, сейчас все объясню…
Мы прошли в комнату настоятеля. Каменные стены, маленькое окно, грубая мебель, и – ноутбук на столе! Прогресс берет свое…
– Раздевайся, – сказал я Мишелю.
Тот послушно снял парик, и начал разоблачаться.
Я тем временем изложил удивленному монаху суть происходящего.
– Ну что ж, – вздохнул он. – Но только в память о твоей бабушке…
– Чем ты занимаешься, сын мой? – спросил он у Мишеля.
Тот потупился. Потом нашелся:
– Я – студент. Будущий медик…
– А с виноградом когда-нибудь дело имел?
– Да, мсье. У моего дедушки были известные на всю округу виноградники, и я там работал каждое лето, пока… Пока дед не умер.
– Ну и славно! Этим и займешься, вот – оденься, – он кинул Мишелю что-то черное.
Наш французик в рясе – вот это зрелище! Просто шок…
– Да его же в кино снимать можно! – выпалил Вова. – Какой типаж!
Вот уж – действительно. Как будто всю жизнь жил в монастыре!
На прощание я пообещал Мишелю приехать, как только что-то узнаю.
– И что ты обо всем этом думаешь? – спросил Вова на обратной дороге.
– Может, тот тип, который был на снимке, все и заварил?
– А зачем?
– Ну, не знаю. Может, он в маман влюблен и ревнует.
– Зачем же тогда с Мишелем трахался?
– Вова, кто бы спрашивал! Удовлетворял сексуальный голод!
– Тоже мне, праведник, – возмутился, в свою очередь, Вова. – Можно подумать, сам этим не занимаешься!..
– Ну, на вашем-то фоне… – скромно потупился я.
Вова гордо заржал.
– И полицию кто-то в известность поставил, и фотки им послали, и копию завещания… Зачем?
– Надо найти этого типа и поговорить по душам, – решил, недолго думая, Вова.
– Вопрос только – где? Я у Мишеля спрашивал – он ничего о нем не знает. Надо ждать, пока с маман разрешат разговаривать…
– А не могла она сама?..
– Что? Травануться, предварительно вызвав полицию? Но зачем?
В гостиницу мы вернулись далеко за полночь. Там нас уже ждали. Охранники Ахмеда, как ни в чем не бывало, сидели в моем номере и смотрели телевизор.
