– Браво! – похлопал князь в ладоши и двинул ногой в плечо задремавшего на ступенях престола шута, привлекая внимание Саркани. – Что я те говорил, есть «порох» на Рунии-матушке, не оскудела земля наша на чудо-богатырей.
– Ради земельного надела, я бы и не такое понапридумывал, – зевнул, не разделяя радости князя, Сарканя и спросил немного освоившегося Перебора: – Ты лучше скажи, мил человек, зачем тебе земля понадобилась, из тебя же феодал, как из Сердюни, – кивнул шут на стоявшего в проёме палача, – сестра милосердия.
Палач весело оскалился на шутку товарища в бубенцовой кепке, а Перебор и тут не стал темнить, рассказал всё как есть.
– Честно сказать, великий князь, я не для себя землю хлопочу. Тут такое дело, – помялся добрый молодец, – Пожар у нас в деревне намедни случился, так всю деревню чуть не спалило, а я хотел воды с дамбы пустить, ну и случайно разворотил плотину. Вся деревня, вместе с посевными площадями и пойменными лугами в одно большое озеро превратилось. Слава богу, жертв и разрушений… то есть только жертв, удалось избежать. И остальное-то всё почти целёхонькое, только под толстым слоем воды нынче. За эту промашку меня дюже отругали деревенские, – потёр шею Перебор, подумал немного и… не сдержался, немного всё же приврал для красного словца, – ну и отрядили сходить к вам на поклон, объяснить ситуацию и наказали без земли не возвращаться. Вот!
По окончании рассказа шут уже по иному, с уважением, взглянул на пришлого качка и одобрительно кивнул князю. Палач же, справедливо предположив, что этого доморощенного «диверсанта» в деревне не забили лишь потому, что тупо не смогли свалить с ног, показал из-за спины кандидата в богатыри князю Свистославу большой палец, вынеся, тем самым и свою резолюцию по «кандидату».
А великий князь, и без своих «вечно сгущающих краски» советников, проникшись уважением к Перебору, не сдержал нахлынувших чувств:
– Нет, ну ведь есть же люди в наше время! – с нескрываемой радостью продекламировал он. – Не то, что остальное племя! – князь глянул на своих советников, – Богатыри! Не вы!
– Увы, мой государь! – пожал плечами шут. – Увы!
Барометр настроения князя, ещё с утра не предрекавший для придворных прямо скажем ничего позитивного, перевалил на отметку «ясно».
– А полных лет тебе, сколько стукнуло? – закинув ногу на ногу, вдруг подозрительно прищурил княже правый глаз (всё же, как ни крути, моложаво выглядел юноша).
– Осьмнадцать, – не моргнув своим левым глазом (а по теории физиогномики, именно это могло уличить владельца глаза во лжи), опять немного приврал Перебор, боясь, что по возрастным ограничениям могут и не пустить на войну.
