Было так и у меня. Хотя до поступления в военное училище я серьезно напился только один раз, требуя выпустить меня на балкон, на свежий воздух, который в Цельсиях был минус тридцать два. И, скрестив руки на груди, как Юлий Цезарь, стоял, упиваясь морозом в одних трусах, пока названый брат не втащил меня насильно в теплую комнату. Но мне тогда было только шестнадцать лет, хотя этот случай я запомнил на всю оставшуюся жизнь. Потом была учёба в училище и редкие посиделки во время отпусков с рюмкой спиртного, с красивыми девушками – на море, в горах, на даче у друзей, дома, если родители уезжали… Тогда я, кстати, как и ты, считал, что это так здорово поднимает настроение (и не только), что пил алкоголь, якобы зная свою «норму». А норма эта росла…
Потом был выпускной бал и звание «лейтенант». Потом был красивый отпуск на Украине, в Полтаве. (Украинцы! Здравствуйте! Я люблю вас, несмотря на все границы. Здравствуйте!) А потом был Афганистан. Три года войны. Согласись, Человек, война ломает психику.
Вот именно там я впервые лично и очень прочно познакомился с алкоголем. Пили все. Почему я должен быть хуже? А у тебя, алкоголик, не было разве когда-то такой же мысли? Уверен, была. Так же как и желание показать себя «настоящим мужчиной», то есть «скушать родной» ну уж никак не меньше прожжённых, в моём случае, закаленных войной офицеров.
Друзья! С кем я воевал, кого встретил и не встретил! Я люблю вас, я скучаю по вам, я часто вспоминаю вас. Здоровья вам, дорогие мои «афганцы»!
Мирная жизнь после вывода войск из Афганистана радости особой не доставила. Нарушенная психика и чувство собственной ненужности в обычной, вялотекущей офицерской жизни принесла свои плоды. «Афганцы» объединялись и делали с оптимизмом много хороших и полезных дел. Делал это и я, но все без исключения сборы и сходки разбавлялись, и очень сильно, алкоголем. Да и вечера на службе не проходило, чтобы… «не заслать гонца». Знакомо это тебе, алкоголик? И не важно, кто ты. Слесарь, водила, офицер или гробовщик – схема-то одна. И идём мы по этой схеме на гильотину. Все до единого, с незначительной разницей на пьяном пути своей жизни. Эх, сало да горилка на Украине…
Но Украине пришлось сказать «прощай» после Беловежских соглашений 1991 года, когда моё чувство долга взяло верх. Присягал я один раз, и мне казалось тогда, что отделившаяся и провозгласившая независимость Украина, с жёлто-синим флагом, предала все остальные «братские республики». Да и Ельцин звал русских офицеров в Россию, обещая «золотые горы». Я вернулся. Правда, без семьи, так как к тому времени запои мои стали чаще и сильнее. «Золотые горы», обещанные президентом, я получил вначале в виде шести месяцев нахождения в распоряжении командующего МВО, а затем в виде восьми месяцев нахождения за штатом в Таманской мотострелковой дивизии, в артиллерийском полку, где мне вообще перестали платить деньги. Общага, вокруг лес, но недалеко палатки коммерсантов и спирт «Рояль». Помнишь, алкоголик? А помнишь, сколько людей сдохло от него? Помнишь! А если ты, читающий эти строки, молод, – спроси у бывалых. Они тебе расскажут. Уж не соврут. Свои своих не обманывают, а вспомнить есть что.
